Он даже не мог поднять голову, чтобы нормально посмотреть на военного. Тот стоял неподвижно, видимо, ожидая, когда Арчи придет в себя. Но терпение его быстро истощилось. Арчи ощутил движение воздуха, а потом его схватили за загривок.
– По… постойте-е!
Военный вздернул его одной рукой и швырнул в пустоту. Только пару жутких секунд спустя Арчи догадался, а вернее, почувствовал, что его перекинули через плечо. В ребра уперлось нечто угловатое, Арчи инстинктивно попробовал спуститься чуть ниже, и его тут же хлопнули по спине. Вернее, еще ниже, но Арчи предпочитал не рассматривать ситуации, в которых военные хлещут гражданских по заднице.
Хотя Марцев наверняка одобрил бы – он явно мечтал о возвращении рабовладельческого строя, когда неугодных можно пороть на стоянке флаеров.
Небольшой плюс в сложившейся ситуации все-таки был. Военный двигался куда быстрее, чем раньше, несмотря на дополнительный груз. Болтаясь на плече, Арчи с грустью размышлял, что военные разработки всегда получают куда большую поддержку, чем традиционные научные исследования. Например, этот костюм… наверняка ведь бионический! Причем по типу полного скафандра.
На ходу Арчи уже успел поскрести пальцами материал и убедился, что это подобие кожи: очень толстой, грубой, покрытой наростами. Рука, придерживавшая его, тоже имела полную защиту. Судя по остриям, то и дело впивавшимся в штаны ученого, защита была не просто пассивной, но еще и с активной функцией ближнего боя. Прототипом выступали, скорее всего, когти крупного хищника. Арчи внезапно захотелось проверить, как расположены псевдо-когти – вертикально, как у кошачьих, или горизонтально, словно у роющих?
Не в силах унять исследовательский зуд, он приподнялся – слава упражнениям Марцева на развитие силы спины – и потянулся к шлему. Вместо сплошного материала он внезапно наткнулся на ворох странных кожаных шнуров и удивленно нахмурился. Шнуры будто бы пошевелились под пальцами, Арчи рассеянно за них потянул, и рука тут же сжалась сильнее. В спину кольнуло.
– Понял-понял! – торопливо сказал Арчи, выпуская шнуры.
Ладонь разжалась, лезвия убрались.
Свесившись обратно, Арчи умудрился сложить руки на груди и в такой позе серьезно задумался о том, как можно использовать столь странное решение. Во-первых, конечно, такие штуки смягчают удар. Если их сердцевина содержит жидкий амортизирующий материал, то выгода несомненна. Вероятно, их же можно использовать для прямого подключения к интерфейсу управления боевой техникой. Например, разместить на самых кончиках универсальные штекеры, и все это связать с нейроуправляющим модулем. Функцию энергонакопления тоже стоило рассмотреть поподробнее.
Но ведь с таким же успехом можно делать и шлемы, которые совершенно точно не имеют риска зацепиться за что угодно. Например, за ветви. Неужели в основу этого изобретения легла еще и мысль о декоративности?
Арчи не удержался и громко фыркнул, осознавая нелепость подобного допущения.
Мгновением позже военный остановился. Арчи инстинктивно обернулся, пытаясь рассмотреть лицо или шлем добровольного носильщика, но, разумеется, ничего не увидел. В следующий миг рука на его заднице разжалась, вторая обхватила колени, и ученого мощно толкнули вверх и назад.
С плеча военного он полетел головой вниз.
Успев в последний момент кое-как изобразить полукувырок, Арчи рухнул на спину. Почва была мягкой, но от неожиданности у него все равно вышибло дух.
– Что такое? – взвыл он. – Я же ничего не делал!
Очки исправно показали движение воздуха: военный перешагнул его и низко склонился над ученым.
– Я бы сам слез, – недовольно продолжил Арчи. – Понимаю, что вам тут совершенно не нужны гражданские, но можно же как-то вести диалог!
Внимательно слушавший его военный дождался, пока последняя возмущенная нота растает в воздухе, а затем тряхнул своим диковинным шлемом, и контур его руки со щелчком удлинился двумя острыми лезвиями.
– Помогите, – шепотом сказал Арчи.
Лезвия медленно, словно через воду, начали опускаться к его груди, и Арчи, в ужасе вспомнив наставления Марцева, принялся спасать себя сам.
Выбросив обе руки вперед, он вцепился в предплечье военного и одновременно ударил нападавшего ногой в живот.
Марцев был совершенно неумолим в вопросах обмундирования всего персонала базы, поэтому каждый занюханный лаборант утром с проклятьями шнуровал на себе рифленые ботинки с обшитыми суперпрочным пластиком носами.
Теперь Арчи был готов признать гений командира – пресловутый пластиковый носок врезался поддых бронированному маньяку, сам Арчи рванул захваченную руку на себя, одновременно уклоняясь от удара лезвий, и…
Он ожидал, что военный перелетит через него, но тот даже не двинулся с места. А еще он заревел. Вырвав руку из хватки Арчи, он размахнулся и ударил снова – теперь уже мгновенным, безжалостным движением. Арчи медленно повернул голову, уставился на два куска пустоты, пробивших его плечо, и немедленно потерял сознание.
*
Любимым временем суток у Арчи было утро. Прекрасное состояние, когда ты просыпаешься и понимаешь – впереди еще один новый день, наполненный удивительными открытиями. А если не открытиями – то все равно отличный день, просто потому что светит солнце, постель, как обычно, удобна и свежа, а за окном орет Марцев, гоняя подчиненных в хвост и гриву.
Нынешнее утро Арчи категорически не нравилось. Было больно и неудобно. Дергало в плече, где собралась основная боль, и оттуда по всему телу расползались тонкие раскаленные ниточки.
Он пошевелил руками и застонал. Боль мгновенно усилилась. Арчи попробовал разлепить глаза, но веки набухли и зудели.
– Сестра! – позвал он.
Голос был таким хриплым и слабым, что Арчи ужаснулся. Скорее, это вообще нельзя было называть голосом. Так, карканье умирающего симфура.
Арчи затряс головой. Видимо, он выглядел достаточно жалко, потому что сестра все же подошла. Он почувствовал прикосновение холодной мокрой ткани к глазам, и зуд сразу же ослаб.
– Спасибо, – почти прошептал он.
Медсестра схватила его за голову когтистыми руками и с силой разлепила один глаз, едва не содрав кожу. Арчи сфокусировал взгляд перед собой и немедленно заорал.
Пустота, совмещенная с грубыми прикосновениями, тут же напомнила ему, что произошло, и он забарахтался, вслепую ударяя ногами. Очки куда-то подевались, а руку сразу пронзила такая боль, что он просто взвыл в голос и утратил всякую волю к сопротивлению.
До сих пор скрытый под невидимостью военный попробовал ухватить его за волосы, но Арчи стригся коротко (хотя и не по понятиям Марцева), и поэтому у военного, одетого в перчатки, ничего не вышло. Раздраженно заворчав, он ухватил Арчи за ворот рубашки и рванул. Ткань разошлась с громким треском, а вот собственная кожа Арчи порвалась совершенно беззвучно. На груди набухли толстые царапины, тут же пролившиеся кровью. Военный хлопнул Арчи по груди и растер кровь, что-то пробормотав при этом.
«Съехавший», – с холодной обреченностью понял ученый.
Он читал, что некоторые разработки так и остались разработками, не найдя широкого применения, поскольку человеческая психика выдерживала далеко не все. Например, лекарство от смерти так и осталось яркими рекламными обещаниями. Пересадка мозга, осуществляемая безупречно с точки зрения хирургической техники, не выдерживала никакой проверки на практике. Все добровольцы, принявшие участие в экспериментах по искусственному омоложению, закончили одинаково: сначала в психушке, а потом в морге.