исключал преемства в другой и, пожалуй, более фундаментальной об╜
ласти -- этносоциальной.
Конкретизировать это общее положение помогает та научная кон╜
струкция, которая в марксистской историографии была намечена уже
К. М. Колобовой, обстоятельно, в существенном своем звене, разрабо╜
тана Ф. Папазоглу и развита затем Я. А. Ленцманом, Ю. В. Андреевым
и Г. Бокиш. Согласно этой гипотезе микенская цивилизация была весь╜
ма еще скороспелой, верхушечной. Классовое, именно рабовладельче╜
ское, и государственное начало воплощалось и ограничивалось здесь
на уровне дворцовых центров, возвышавшихся над морем примитив╜
ных поселков, которые продолжали жить своим традиционным общин╜
ным бытом. С гибелью дворцовых центров сельские общины выступи╜
ли на первый план и стали главной основой последующего развития.
Именно из их среды и выделились позднее новые центры, которые уже
были протополисами.12
Впрочем, в опубликованной позднее работе "К проблеме послемикенского регрес╜
са" (ВДИ. 1985. N3. С. 9-29) Ю. В. Андреев значительно уточняет характеристику
Темных веков, склоняясь к "компромиссному", т. е. более сбалансированному реше╜
нию проблемы. "Вполне допустимо предположение, -- признает он, --что в каких-
то отношениях и на каких-то уровнях "темные века" были периодом остановки или
даже разрыва в историческом развитии греческого общества, тогда как в других
отношениях и на других уровнях это развитие все же продолжалось" (с. 10). И да╜
лее он верно указывает условия и ф акторы этого развития (с. 18-23). Тем не менее
при описании картины упадка (с. 10-18) по-прежнему используются такие сильные
выражения, как "страшная катастрофа", "глубокая депрессия", "печать безнадеж╜
ного отчаяния и духовного тупика" и т. п. Ср. также: Starr Ch. G. A History of the
Ancient World. P. 110, 189.
11 На это справедливо обращает внимание Я. А. Ленцман (см. его книгу: Рабство
в микенской и гомеровской Греции. С. 194-195).
12См.: Колобова К . М. Греция XI-IX . до н. э. (Лекции по истории Древней Гре╜
ции. III). Л., 1956. С. 10; Колобова К. М., Глускина Л. М. Очерки истории древней
Греции. Л. 1958. С. 44; Папазоглу Ф. К вопросу о преемственности общественно╜
го строя в микенской и гомеровской Г р ец и и // ВДИ. 1961. N1. С. 23--41 ; Л енц╜
ман Я. А. Рабство в микенской и гомеровской Греции. С. 281-282; Андреев Ю. В.
1) Раннегреческий полис. С. 17-31; 2) Начальные этапы становления греческого по╜
----------------------- Page 61-----------------------
Но даже и в плане социально-политическом и культурном пре╜
рыв в развитии, а вместе с тем и последующий регресс вовсе не бы╜
ли столь радикальными, как это подчас представляется (например,
тем же Ф. Папазоглу и Ю. В. Андрееву).13 Начать с того, что конец
микенской цивилизации отнюдь не являл собой однозначной картины
повсеместного и единовременного крушения. В одних местах дворцо╜
вые центры и в самом деле пали в результате одноактной катастрофы
(судьба пилосского дворца на рубеже XIII-XII вв. до н. э.), но в других
смена культур -- в рамках дорийского переселения -- была длительной
(борьба, не исключавшая известного этнического взаимодействия, в
Лаконике на протяжении трех столетий --с XI по IX в.), а в третьих
она свершилась даже без прямого дорийского вмешательства, хотя и
не в совершенном отрыве от общего, вызванного падением главных
центров, упадка микенской цивилизации (Аттика).
Далее, и в этой же связи, надо заметить, что не все культурные
ценности микенского времени погибли безвозвратно. Изучение грече╜
ской религии и мифологии, равно как и эпоса, показывает, что в этих
заглавных, определяющих областях древней культуры и идеологии
развитие свершалось практически непрерывно в одном русле, что и
содержание и форма религиозно-мифологических и некоторых иных
представлений греков классического времени во многом восходят к
микенской поре.14
Особо следует отметить в контексте этого культурного континуите╜
та выдающуюся роль греческих колоний в Малой Азии. Традиция от╜
носит первоначальное возникновение этих колоний -- в частности, Ми╜
лета, Колофона, Эрифр --еще к крито-микенской эпохе, но то были,
скорее всего, небольшие опорные пункты или фактории, а многолюд╜
лиса. С. 5--7; 3) К проблеме послемикенского регресса. С. 15-17, 19-22; Bockisch G.
Voraussetzungen und AnfДnge. S. 235-240.
13Cp.: П апазоглу Ф. К вопросу о преемственности. С. 40--41 ; Андреев Ю. В. К
проблеме послемикенского регресса. С. 13-14, 17-18.
14Подробное обоснование этого см. в работах шведского ученого, крупнейшего
знатока истории древнегреческой религии М. Нильссона: Nilsson М. Р. 1) The Mi-
noan-Mycenaean Religion and its Survival in Greek Religion. Lund, 1927 (2nd ed. --
1950); 1) The Mycenaean Origin of Greek Mythology. Berkeley; Los Angeles, 1932;
3) Geschichte der griechischen Religion. Bd I. MЭnchen, 1941 (2.Aufl. -- 1955, 3.Aufl.--
1967). Ср. также: Лурье С. Я. Язык и культура микенской Греции. С. 285-324;
Benptson H. GG4 S. 49-50. -- В плане более широкого истолкования этой культур╜
ной преемственности ср. замечание Г. Ф. Поляковой: "Обычно наше внимание при╜
влекает социальный аспект изменений, происшедших в послемикенское время, и
мы не останавливаемся на судьбе религии и культа. Между тем религия классиче╜
ской Греции своими корнями уходит в минойско-микенскую эпоху, и, зная, какую
роль играли религиозные представления в жизни любого греческого коллектива,
ни о каком глубоком разрыве, дисконтинуитете между двумя эпохами по суще╜
ству нельзя говорить" (Полякова Г. Ф. От микенских дворцов к полису. С. 116,
прим. 96).
----------------------- Page 62-----------------------
ными поселениями они стали только в ходе послемикенской колониза╜
ции XI-VIII вв.15 Здесь и нашли себе прибежище те слои или группы
ахейского населения, которые после гибели их государств не пожелали
оставаться и жить на родине в условиях общей социальной и культур╜
ной деградации. Таким образом, вместе с остатками старинной знати
в зоне ионийской и эолийской колонизации в Малой Азии смогли со╜
храниться важные культурные традиции и прежде всего героический
эпос с его столько же народной, сколько и индивидуализированно-ра╜
ционалистической мудростью.16
И наконец, и все в той же связи, следует подчеркнуть, что вы╜
ступившие на первый план в послемикенское время сельские общины
не могли быть такими примитивными, какими они были до возник╜
новения ахейских государств. Длительное существование этих общин
в рамках сложившихся у ахейцев к середине II тыс. до н.э. государ╜
ственных единств, бок о бок с дворцовыми центрами, оказывавшими
на них самое разнообразное воздействие -- не только фискально-бюро╜
кратическое, но и более продуктивное экономическое, техническое и
культурное -- не могло пройти для них бесследно.
Надо думать, что к концу микенского периода эти общины дале╜
ко уже не были такими примитивными, какими они должны были
быть вначале. За это время они, наверное, проделали значительный
путь развития и уж, во всяком случае, со стадии простейших родовых