нования дорийцев-завоевателей в Лаконике и форсированного превра╜
щения их общины в классовое, рабовладельческое общество потребова╜
лось немедленное и всеобъемлющее устроение государства, выливше╜
еся в создание строго-корпоративного рабовладельческого единства --
общины равных, гомеев. Это устроение в жестком стиле очень скоро
должно было обернуться консерватизацией всего общественного быта
в Спарте -- окончательно, быть может, после реформ Хилона в сере╜
14 Резко критическая позиция в отношении античной традиции, сопровождаемая
доказательством мифичности Ликурга, представлена в работах: W ila m o w itz - M o e l╜
le n d o r f f U. v. Homerische Untersuchungen (Philologische Untersuchungen. VII). Berlin,
1884. S. 267-285; M e y e r E d . Forschungen zur alten Geschichte. Bd I. Halle, 1892. S .211-
286; B e lo c h K . J. Griechische Geschichte. 2. Aufl. Bd I. Abt. 1-2, Strassburg, 1912-1913
(1, S. 350; 2, S. 253-256); K a h r s te d t U. Lykurgos ( 7 ) // RE. Bd XIII. Hbbd. 26. 1927.
Sp. 2442-2445, и др. -- Соотнесение радикальной реформы общественного строя в
Спарте с более поздним временем, и в частности с 1-й половиной VI в. до н.э.
(тезис о перевороте VI в.), проводится в работах: D ic k in s G . The Growth of Spartan
P o licy // JHS. Vol. XXXII. 1912. P. 1-26; W a d e -G e r y H .T . The Growth of the Do╜
rian States / / CAH. Vol. III. 1925. P. 558-565; E h re n b e rg V NeugrЭnder des Staates.
MЭnchen, 1925. S. 5-54 (с указанием на возможную роль Хилона как действитель╜
ного законодателя, а заодно и первого творца легенды о Ликурге), и др. Эта точка
зрения разделяется и некоторыми отечественными учеными. См.: Л у р ь е С . Я . Ис╜
тория Греции. 4.1. Л. 1940. С. 176-181; А н д р е е в Ю . В . 1) Спарта как тип полиса.
С. 211 слл.; 2) К проблеме "Ликургова законодательства". С. 33 сл л .-- Однако ни
раньше, ни особенно в последнее время не было недостатка и в сторонниках пози╜
тивного отношения к древнему преданию, в защитниках историчности реформато╜
ра Ликурга. См.: T o e p ffe r J. BeitrДge zur griechischen Altertumswissenschaft. Berlin,
1897. S. 347-362; N ie s e B . Herodot-Studien/ / Hermes. Bd XLII. 1907. S. 440-449;
H a m m o n d N . G . L . The Lycurgean Reform at Sparta / / JHS. Vol. LXX. 1950. P. 42-64;
C h r im e s K . M . T Ancient Sparta. New York; Aberdeen, 1952. P. 305-347; M ic h e ll H .
Sparta. Cambridge, 1952. P 22 ff.; H u x le y G . L . Early Sparta. London, 1962. P. 37 ff.;
F o r r e s t W G . The Date of the Lykourgan Reforms in S p a rta // Phoenix. Vol. XVII.
1963. P. 157-179, и др.
----------------------- Page 134-----------------------
дине VI в. до н.э. если только есть нужда в предположении таких
реформ.15
Но вернемся к нашему перечню. В Балканской Греции к числу
ранних законодателей относятся еще Фидон в Коринфе и Филолай
в Фивах, оба выступившие еще в 1-й половине VII в. до н.э. и оба
трактовавшие больной вопрос о землевладении граждан, одинаково
добиваясь того, чтобы количество земельных наделов и соответствен╜
ное число граждан всегда сохранялось на одном, неизменном уровне
(о Фидоне Коринфском, которого следует отличать от одноименного
аргосского царя, см. Aristot. Pol., II, 3, 7, р. 1265 b 12-16; о Филолае --
ibid., II, 9, 6-7, р. 1274 а 31-Ь 5).16
Из периферийных примеров важны выступления Залевка в Локрах
Эпизефирских (в 662 г., по Евсевию, см.: Enseb. Chron., II, p. 185 Karst)
и Харонда в Катане (несколько позже, по-видимому, уже в конце VII в.
до н. э.). Обоим традиция приписывает составление сводов письменных
законов, посвященных главным образом вопросам судопроизводства,
охране гражданской собственности и нравственности (важнейшие ис╜
точники -- Aristot. Pol., II, 9, 5, p. 1274 а 22-31; IV, 9, 10, p. 1296 а 18-21;
Ael. V h., III, 17; о Залевке см. также: Aristot., fr. 548 Rose3, из "Ло╜
крской политии"; Ephor, ар. Strab., VI, 1, 8, р. 259 и 260 = FgrHist 70
F 139; Polyb., XII, 16; Diod., XII, 19, 3-21, 3; о Харонде -- Aristot. Pol.,
II, 9, 8, p. 1274 b 5-8; IV, 10, 6, p. 1297 a 20-24; Diod. XII, 11, 3-19,
2).17 С аналогичного рода законами выступил и Питтак в Митилене
(рубеж VII-VI вв. до н.э.), о котором мы уже упоминали в связи с те╜
мой эсимнетии (о его законах см.: Aristot. Pol., II, 9, 9, p. 1274 b 18-23;
Cic. De leg., II, 26, 66).18
Но самым замечательным оказался афинский опыт, на котором нам
и надлежит остановиться подробнее. Уже Ф. Энгельс указывал на об╜
разцовое значение афинского примера. Завершая в "Происхождении
семьи, частной собственности и государства" очерк становления клас╜
сового общества и государства в Афинах, он писал: "Возникновение
15Хилон относился к кругу древних мудрецов (см.: Her. I, 59; VII, 235; Plat.
Protagor. p. 343 a; Plut. De aud. poet. 14, p. 35 f.; Diog. L., praef. 13; I, 3, 69-73),
и с ним, возможно, было связано усиление власти эфоров внутри Спартанского
государства (Diog. L., I, 3, 68) и, несомненно, -- проведение антитиранической по╜
литики вовне (Pap. Rylands, 18 = FgrHist 105 F 1), но в остальном он остается
фигурою достаточно туманною. Ср.: Kiechle F. Chilon (1) / / Der Kleine Pauly. Bd I.
1979. Sp. 1146.
16См. также: Шишова И. A. Реформы Ф и л о л ая// ВДИ. 1970. N4. С. 64-72.
17См. также: MЭhl М. Die Gesetze des Zaleukos und Charondas / / Klio. Bd XXII.
1929. H. 1. S. 105-124; H. 4. S. 432-463; Dunbabin T .J. The Western Greeks. Oxford,
1948. P. 68-75.
18См. также: Schachermeyr F. Pittakos / / RE. Bd XX. Hbbd. 40, 1950. Sp. 1862-
1873; Berve H. Die Tyrannis bei den Griechen. I. S. 93-95; II. S. 574-575.
----------------------- Page 135-----------------------
государства у афинян является в высшей степени типичным приме╜
ром образования государства вообще".19 И действительно, нигде так
ярко не обозначились заглавные линии исторического развития, при╜
ведшего к утверждению античного рабовладельческого общества и го╜
сударства, как в Афинах. Это в равной степени относится и к тому,
составившему суть развития, социально-политическому кризису, кото╜
рый древние обозначали понятием "стасис" (смута), и к важнейшим
этапам его преодоления. Одним из первых таких этапов явилось зако╜
нодательство Драконта. Оно несомненно стояло в связи с усилившейся
в Афинах после смуты Килона политической напряженностью и, на╜
до думать, отражало стремление формирующейся демократии огра╜
ничить твердо фиксированными правовыми нормами самоуправство
правящей знати. Показательно при этом, что сам Драконт был знат╜
ным человеком: в 621/20 г. он осуществил свою акцию в качестве одно╜
го из девяти архонтов, которые были высшими должностными лицами
в архаических Афинах и назначались из числа знатных и богатых лю╜
дей (ср.: Aristot. Ath. pol., 3, 1 и 6). Драконтом был составлен свод
письменных законов для текущего судопроизводства. При этом особое
внимание он обратил на улаживание личных распрей и в этой свя╜
зи -- на ограничение древнего права кровной мести, а также на защиту
утверждавшейся частной собственности (см.: Andoc., I, 81-83; Aristot.
Pol., II, 9, 9, p. 1274 b 15-18; Ath. pol., 4, 1; 41, 2; Euseb. Chron., II, p. 186
Karst, под 621 г.; ML, N86 --афинский декрет 409/8 г. до н.э. с новой
публикацией закона Драконта о непредумышленном убийстве).20
Законодательство Драконта не затронуло основ существующего
строя. Поэтому борьба подымающейся демократии с господствующим
сословием знати продолжалась и на рубеже VII-VI вв. до н. э. достиг╜
ла даже крайней степени ожесточения, Однако в критический момент
борющиеся группировки оказались достаточно благоразумными, что╜
бы пойти на компромисс и согласиться на посредничество мудреца
Солона, который, получив соответствующие полномочия, осуществил
всеобъемлющее законодательство и реформу социально-политическо╜
го строя. Его мероприятия отвечали всем основным требованиям де╜