лизма, то в тирании реализовалось иррациональное стремление лич╜
ности к власти, та самая глубинная человеческая спесь (?????), в кото╜
рой греки рано усмотрели главного антагониста разумному обществен╜
ному порядку, благозаконию (???????). Чужеродность этих древних,
возникавших посредством узурпации в период обострения социальной
смуты, режимов личной власти хорошо сознавалась современниками.
Недаром они окрестили этот нетрадиционный, столь отличающийся
от патриархальной царской власти, вид монархии чужим, заимство╜
30Литература о греческой тирании достаточно обширна, и здесь мы ограничимся
указаниями лишь на важнейшие работы. Наиболее полные фундаментальные ис╜
следования: Plass H. G. Die Tyrannis in ihren beiden Perioden bei den alten Griechen.
TI. I--II. Bremen, 1852 (2.Aufl. 1859); Berve H. Die Tyrannis bei den Griechen. Bd I-
II. MЭnchen, 1967 -- Полезны также более краткие обзоры: Lenschau Th. Tyran╜
n is // RE. 2 Reihe. Bd VIII. Hbbd. 14. 1948. Sp. 1821-1842; Andrewes A. The Greek
Tyrants. London, 1956 (2nd ed., 1958); Diesner H. J. Griechische Tyrannis und griechis╜
che Tyrannen. Berlin, 1960; MossИ C. La tyrannie dans la GrХce antique. Paris, 1969. --
Специально о старшей тирании: Beloch К. J. GG2 Bd I, Abt. 1-2. Strassburg, 1912-
1913 (1, S. 347-371; 2, S. 274-318); Ure P. N. The Origin of Tyranny. Cambridge, 1922;
Nilsson M. P. The Age of the Early Greek Tyrants. Belfast, 1936; Oliva P. Rana rec-
ka tyrannis. Praha, 1954; Pieket H. W. The Archaic T y ran n is// Talanta. Vol. I. 1969.
P 19-61. -- К этому надо добавить подборки материалов в кн.: Problems in Ancient
History / Ed. by D. Kagan. Vol. I. New York, 1966. P 205-236; Die Дltere Tyrannis bis
zu den Perserkriegen / Hrsg. von ?. ?. Kinzl. Darmstadt, 1979. -- В советской лите╜
ратуре особенно важны работы К. К. Зельина: 1) Олимпионики и тираны / / ВДИ.
1962. N4. С. 21-29; 2) Борьба политических группировок в Аттике в VI в. до н.э.
М. 1964.
----------------------- Page 165-----------------------
ванным, как считают, из Малой Азии, у лидийцев или фригийцев,
словом "тирания" (впервые зафиксировано у Архилоха в характер╜
ном приложении к власти лидийского правителя-узурпатора Гигеса,
fr. 22 Diehl3).31
Неконструктивность, иррациональность, чужеродность древней
тирании не исключает, однако, возможности признания за ней извест╜
ного исторического значения: на свой лад, так сказать, от противного,
самим фактом своего насильственного возникновения и существова╜
ния, она содействовала утверждению в греческом обществе полисного
духа, с его культом разумной нормы, согласованного и общеобязатель╜
ного для граждан закона.
Присмотримся, однако, пристальнее к этому явлению, сопутство╜
вавшему и паразитировавшему на общем демократическом движении.
Тирания являлась к жизни в какой-то момент после первого рацио╜
нально спланированного и осуществленного устроения общественных
дел, когда это устроение оказывалось в глазах общества недостаточ╜
ным или неудовлетворительным, когда вновь вспыхивали раздоры и
возникали условия для авторитетного выступления сильной личности,
на которую, изверившись в реформе, народные массы возлагали те╜
перь все свои надежды. Надо, однако, подчеркнуть, что корнем ти╜
рании была не демократия, а демагогия. На авансцену политической
жизни выступали честолюбивые авантюристы, которые, как правило,
были людьми знатного происхождения, нередко даже вождями целых
кланов, но по каким-то причинам, чаще всего из-за соперничества с
другими знатными вожаками, порывали со своим сословием, развя╜
зывали широкую демагогическую кампанию, при поддержке демоса
добивались чрезвычайного назначения на высшую должность, а за╜
тем узурпировали власть.
Тирания была в архаической Греции широко распространенным
явлением, особенно характерным для развитых в экономическом от╜
ношении районов, где острота внутренних социальных противоречий
достигала особой силы. Здесь достаточно будет назвать наиболее зна╜
чимые тиранические режимы, оставившие особенно яркий след и в
исторической традиции древних. В Балканской Греции более всего
известны тираны в городах вокруг Истма: в Коринфе --Кипсел, его
сын Периандр и племянник последнего Псамметих (657-584), в Си-
кионе -- Орфагор и ряд его преемников (приблизительно 655-555), в
31 О рождении тиранических режимов и появлении самого понятия тирании, по╜
мимо работ, указанных в предыдущем примечании, см. также: Недуг D. Notes on
the Origin of Greek Tyrannis / / AAAH. T. XIII. 1965. Fasc. 3-4. P. 303-318; Labarbe J.
L'apparition de la notion de la tyrannie dans la GrХce archaОque / / ACl. T. XL. 1971.
P .471-504: Drews R. The First Tyrants in G reece// Historia. Bd. XXI. 1972. H. 2.
P. 129-144.
----------------------- Page 166-----------------------
Мегарах -- Феаген (около 630), в Афинах -- Писистрат и два его сы╜
на Гиппий и Гиппарх (560-510 гг, с перерывами). Из периферийных
областей особенно благодатными для возникновения тиранических ре╜
жимов оказались Иония и Сицилия. Из ионийских тиранов заслужи╜
вают упоминания: в Милете -- Фрасибул (около 600), на Самосе --По╜
ликрат (538-522); из сицилийских: в Акраганте -- Фаларис (570-554).
а позднее Ферон и его сын Фрасидей (489-471); в Геле -- Пантареиды
Клеандр и Гиппократ (505-491), а затем Дейноменид Гелон; в Сираку╜
зах -- Дейномениды Гелон, Гиерон и Фрасибул (485-466 гг. до н.э.).32
Тираны архаической поры, как правило, были выдающимися лич╜
ностями. Сказанное об иррационализме тирании относится к суще╜
ственнейшему внутреннему импульсу, направлявшему волю тиранов к
власти, к их стремлению оседлать общественное развитие и на волне
популярного демократического движения достичь осуществления -- за
счет и во вред этому движению -- сугубо личной, эгоистической це╜
ли. Однако это не исключало возможности проведения ими при слу╜
чае некоторых важных преобразований, постольку, конечно, посколь╜
ку этим обеспечивалась популярность их правления (отдельные ад╜
министративные реформы, меры по благоустройству городов, обору╜
дование гаваней, координация колонизационного движения и проч.).
При этом и государственная политика тиранов, и их личное поведение
не были лишены -- и в этом надо видеть знамение времени -- извест╜
ного, так сказать, частного рационализма. Недаром и их тоже, а не
одних только законодателей и реформаторов, традиция изображает
как людей, исполненных не только страсти и воли, но и выдающего╜
ся ума. Периандр и Писистрат по совокупности своей деятельности
относились -- по крайней мере некоторыми авторами --к числу семи
мудрецов (см. выше, гл. 4).
Примечательны также в этой связи исполненные расчета манипу╜
ляции Писистрата с религиозными святынями своего родного города.
Мы имеем в виду известную историю с вторичным его приходом к вла╜
сти при непосредственном будто бы участии богини Афины. Именно,
по свидетельству древних авторов, Писистрат въехал в город, стоя на
колеснице рядом с красивой, статной женщиной, наряженной наподо╜
бие богини Афины, что должно было изображать или символизиро╜
вать--разница в данном случае невелика -- прямое содействие боже╜
ства происходящему (см.: Her, I, 60; Aristot. Ath. pol, 14, 4).33
32Даты правления указаны по Г. Берве.
33Древние, а за ними и большинство новейших авторов видели в этой истории