— Откуда такие названия — светлый и темный маг? — Гарри уже прочел об этом, но ему нравились пояснения Тома.
— Есть специальные возможности для того, чтобы увидеть магический фон волшебника. У всех магов он различен, но есть одна общая для всех закономерность. Магический фон темного волшебника яркий и насыщенный, в цветовом спектре тяготеет к синему и фиолетовому цвету. У светлых волшебников он блеклый, как разбавленная акварель и чаще всего ближе к светло-зеленому и голубому цвету. Сначала именно по таким признакам магического фона разделили волшебников на два, так сказать, подвида, — Риддл усмехнулся. — Лишь гораздо позже исследования показали еще и различия в способах пополнения магического резерва. Все?
— Ты темный маг? — Поттер знал ответ, но хотел его услышать от Риддла.
— Темный.
— А Сев?
— Тоже темный, — Риддл уже догадывался, к чему Гарри ведет.
— А Дамблдор? — не переставал любопытствовать Поттер, в глазах которого уже читался следующий вопрос.
— Светлый.
— Значит, ты его победишь, если вызовешь на бой? Ты же сильный колдун? Значит, можешь блин из него сделать? А если тебе поможет Сев, так от него вообще ничего не останется.
— Гарри, откуда такая кровожадность? Ты же еще не знаком с Дамблдором. Не знаешь мотивов его поступков, — Том покачал головой, хотя далеко внутри он был полностью согласен с желанием Поттера. — Я сильный колдун. И Северус тоже. Но мы вряд ли даже вдвоем сможем одолеть Дамблдора. А вот почему — я тебе пока не буду объяснять. Сам дойдешь, — Риддл шутя постучал Гарри пальцем по голове, — когда подрастешь. А сейчас пойдем на свежий воздух.
— Пойдем, — согласился Поттер. — А я какой маг?
— Ты светлый. Кажется, — хитро улыбнулся Том.
— Это как? Почему «кажется»? — Гарри остановился от неожиданного ответа.
— Потому что ты еще несовершеннолетний. До завершения формирования магического ядра — магия извне может извлекаться исключительно только из магических потоков. Учитывая, что двое из твоих родителей были светлыми, логично предположить, что и ты будешь светлым. Но это не обязательно. Даже у светлых волшебников может родиться темный маг. Почему ты хихикаешь? — Риддл и Поттер уже вышли в парк и потихоньку двигались в сторону озера.
— Я вспомнил маггловские сказки. Представляешь, у злой ведьмы и темного колдуна родился светлый ребенок? Там же всегда — раз темный, значит злой и плохой, — продолжал посмеиваться Гарри.
— Но так чаще всего и бывает, — теперь уже Том улыбался, любуясь растерянностью на лице Поттера, которая, к счастью, очень быстро сменилась пониманием.
— Именно потому, что они могут быстрее восстанавливать свои магические силы. Да? Потому что они сильнее?
— Конечно. Сила — очень ответственный дар судьбы, Гарри. История знает множество примеров, когда власть завоевывалась именно силой. И слишком редко это приносило счастье людям. Запомни, использовать силу для того, чтобы доказать свою правоту, можно только семь раз подумав. А в идеальном варианте лучше правоту доказывать знаниями и убеждениями.
День первого сентября начался с того, что сразу после рассвета Том аппарировал Поттера в дом Дурслей. Они привыкли за последний месяц каждые три-четыре дня отмечаться там, чтобы магические следилки Дамблдора не подняли тревогу. Но сегодня после того как Гарри побродил по двору, поливая газон и теткины розы, заодно показываясь соседям, они не вернутся в Певерелл-мэнор. Сегодня Поттер впервые отправится в Хогвартс.
— Ничего не забыл? Сумка собрана? Наг на месте? Амулеты, помогающие скрывать магический потенциал, взял? — Том задавал вопросы для того, чтобы не молчать. Они уже целый час сидели на заднем дворе. Следовало на всякий случай подольше дать возможность чарам, поставленным на дом, понаблюдать за Гарри.
— Все я взял. Не волнуйся. Я буду скучать по тебе. Может быть, Северусу удастся захватить меня к тебе в гости, — Гарри чувствовал, что Том немного расстроен, хоть и не подает виду. Он и сам привязался к нему очень сильно, а за последний месяц еще и привык видеться постоянно. Немного утешало то, что в школе поблизости будет Снейп.
— Может быть, но я на это сильно не рассчитывал бы. В любом случае, мы всегда можем поговорить через зеркало Сева. Пожалуй, пора отправляться на станцию, если ты хочешь успеть на Хогвартс-экспресс, — Риддл достал из кармана флакон с Оборотным и решительно опрокинул зелье в рот. И вот перед Поттером сидит невзрачный мужчина неопределенного возраста. Ему можно было дать и сорок, и шестьдесят. Неприметный костюм завершал новый облик Тома. — Я под чарами проведу тебя до станции, а потом в поезде сяду рядом. Можем даже поболтать, как обычные попутчики, если захочешь.
— Хорошо, Том, — Поттер немного пожалел, что не обнял Риддла, пока тот был еще собой. Обнимать этого дядечку, даже зная, что это Том, Гарри не хотел.
Дорога до вокзала Кингс-Кросс в Лондоне прошла без происшествий.
Не доходя до платформы номер девять, Поттер остановился и, прислонившись к бетонной колонне, постарался незаметно оглядеться в поисках Тома. Через пару минут рядом с ним остановился мужчина, под личиной которого прятался Риддл, и поставил на пол саквояж, притворяясь, что отдыхает от его тяжести.
— У тебя недовольный вид. Что случилось? — тихий голос Тома выдавал его озабоченность.
— Посмотри туда, — Гарри взглядом указал в сторону прохода между платформами девять и десять. — Видишь тех рыжих? Хагрид все время меня именно с ними хотел познакомить. Но они такие шумные. И одеты сегодня, как… Как не знаю кто. Зачем тетка натянула пластиковый дождевик, если на улице ни облачка? А девчонка в резиновых сапогах. И платье у нее на ночную сорочку похоже. У тетки Петуньи такая была. Странные какие-то.
— Это семья Уизли. Я видел их тогда в Косом Переулке. Такое впечатление, что они кого-то ждут. Я пройдусь, Гарри. Подожди здесь, — Том поднял саквояж и пошел в сторону миссис Уизли, которая в этот раз держала за руку сразу двоих детей. Мальчишку, которого и в прошлый раз не отпускала от себя, и маленькую девочку, такую же рыжую и конопатую, как и ее братья.
Через десять минут Том, где-то уже бросивший наколдованный саквояж, подошел к Поттеру.
— Поздравляю, Гарри. Можешь начинать пожинать плоды своей известности. Судя по их разговору, они ожидают именно тебя, — насмешка Риддла была приправлена настороженностью, и Поттер это почувствовал.
— Думаешь, стоит подойти? Что-то не хочется, — Гарри глубоко вздохнул.
— Ну что же… Я, пока ты не прошел через барьер, еще могу тебе помочь. Я отвлеку их, а ты не мешкай. Помнишь, как пройти на платформу девять и три четверти? — получив еле заметный кивок в ответ, Том пожелал: — В таком случае, удачи тебе. Учись хорошо и будь осторожен. И помни, я всегда приду на помощь, если пришлешь ко мне Нага, — не дожидаясь ответа, Риддл направился к Уизли.
Вскоре миссис Уизли смачно ругалась с мужчиной, который невзначай толкнул тележку с сундуком ее сына, опрокинув ее. Гарри тем временем быстро шмыгнул к барьеру между платформами, оснащенному магическим проходом, и уже через минуту вышел на другой его стороне.
Платформа девять и три четверти встретила Поттера громкими разговорами, клекотом сов и ором котов в клетках. А еще грохотом сундуков и шумом красного паровоза, время от времени пускающего пушистые клубы белого пара. В воздухе слегка пахло дымом, а наряды людей придавали всему, что открылось перед взором Поттера, налет нереальности, словно он попал в другой мир. Что, в общем-то, так и было. Большинство взрослых были одеты в мантии разных цветов и оттенков, да и некоторые студенты решили сразу облачиться в школьные робы. Гарри после прохождения барьера окинул взглядом все это непривычное для него столпотворение и решил немедля отправиться в поезд. Его никто не провожал, поэтому стоять на перроне не было ни малейшей необходимости.
Поттер вошел в вагон, из окон которого еще не торчали головы мальчишек и девчонок, а рядом не толпились провожающие взрослые, дающие сотни полезных советов и пожеланий на прощание. Третье купе по проходу оказалось полностью пустым, и Гарри решительно занял место у окна, продолжив разглядывать разномастную толпу на перроне. Вскоре в поле его зрения попало семейство Уизли. Они шли вдоль состава и вглядывались в окна. Поттер на всякий случай отклонился от стекла, но, видимо, сделал это не слишком проворно. Потому что один из близнецов Уизли его все же заметил. Он дернул мать за рукав и что-то сказал ей на ухо. После этого рыжее семейство остановилось и приступило к привычному для вокзалов обряду прощания. Первым, подхватив свой сундук, ушел к вагону самый старший из ребят Уизли. Затем, после странных плясок с маханием руками и кривляньем на разные лады, отправились на посадку близнецы. Дольше всего миссис Уизли что-то объясняла самому младшему из своих сыновей. Она достала из кармана слегка мятый платок, встряхнула его и, послюнявив уголок, что-то пыталась оттереть на носу отбивающегося сына. Но вот уже и он поспешил в вагон, потому что паровоз Хогвартс-экспресса издал пронзительный гудок, предупреждая о своем скором отбытии. Миссис Уизли, справившись со своим обязанностями в отношении сыновей, теперь могла уделить внимание дочери. Девочка стояла насупленная, отчего ее веснушчатое личико стало похоже на сушеную грушу. Такое же сморщенное и коричневое. На слова матери малышка только зло топнула ногой и отвернулась от поезда. В это время паровоз дал еще один гудок, протяжнее и громче первого, и поезд тронулся с места.