— Никуда я с тобой не поеду, — Юнги вырывается из захвата и останавливается напротив. — Ты бы свою истеричку лучше успокоил.
— У кого-то язык развязался. В Дезире не учили не нападать на других, особенно на тех, кто сильнее? — кривит губы Чон.
— Он первый напал, — бурчит Мин.
— А ты ангел, только нимба над твоей головой я не вижу, — усмехается Чонгук.
— Знаешь, что? — цедит сквозь зубы Юнги. — Я никому ничего доказывать не должен, тем более тебе.
— Пойми уже, ты не на своей территории, чтобы так себя вести. Оборотни не люди, ещё секунда, и ты бы без головы остался. Тебе с Реном не тягаться, вот и не нарывайся.
Юнги глотает ком обиды, не находит больше, что ответить, и идёт к столику. Мин хватает Чимина за руку и, не оглядываясь, тащит на выход.
— Такси приедет через десять минут, — срывается за ними Тэхён, но Чон перехватывает брата и требует поехать в особняк немедленно.
***
— Это его омега, — Юнги вытирает рукавом чешущийся нос и подрагивает от ночного холода. — У него есть омега.
Чимин оглядывается на парковку, высматривает такси, но пока его не видно.
— Конечно, у него он есть, — тихо говорит Пак. — Правда, сучка та ещё, как раз под стать.
— Ведь это он был неправ, он оскорблял нас и первым полез драться, — треснуто говорит Мин. — А Чонгук, он защищал его. Будто это я обзывался, и я набросился.
— Ну не грусти, пожалуйста, — Чимин берёт в ладони лицо друга и пальчиком вытирает выступившую на губе кровь.
— Убил бы, честное слово, убил бы и похуй, что он волк, хоть и красивый такой, — продолжает злиться на омегу Мин.
— Хей, ты красивее, уж поверь мне, — улыбается Чимин.
— Не пытайся меня успокоить. Не получится.
— А если так, — Чимин касается губами губ омеги и улыбается сквозь поцелуй. — Поехали домой, я приготовлю нам какао, а потом… — заговорщически подмигивает ему Пак.
— Тэхён тебя обезглавит.
— Ты обломщик, — усмехается Пак. — Обнимашки это не измена. Пошли, — омега тащит друга к подъехавшему такси.
Чимин своё слово держит, напившись ароматного какао, парни в одних шортах заваливаются на кровать Пака. В объятиях Чимина Юнги понемногу отпускает. В глубине души он понимает, что не имеет права злиться на Чонгука. Он защищал своё, так и должен поступать альфа. А Юнги ему никто. Чонгук и так слишком многое сделал для него. Пора бы Мину смириться с мыслью, что им с этим альфой не по пути.
— Он тебе очень нравится? — Чимин поглаживает плоский живот друга, обводит пальцами, торчащие тазобедренные косточки.
— Очень, — надломлено говорит Мин.
— Они вроде братья, но такие разные, — вздыхает Пак.
— Это хорошо, что я увидел сегодня того блондина. Я перестану думать о Чонгуке, а то я чувствую, что он мне всё больше и больше нравится. Хорошо, что я не успел в него влюбиться, — успокаивает скорее себя, чем друга Мин. — Мне нужен был толчок, чтобы понять, насколько мы разные, и насколько было глупым думать, что я ему тоже нравлюсь.
— Не надо вот так прям крест на себе ставить, — Пак приподнимается на локтях и смотрит на омегу. — Ты умный, красивый, добрый. Ты ещё встретишь того, кто это всё оценит. Тебе не нужен чёрный волк, — Чимин целует друга в шею и спускается вниз к ключицам.
— Если ты продолжишь в таком же духе, то Тэхён и меня обезглавит, — смеётся Юнги и нарочно больно оттягивает назад волосы друга. Чимин в отместку сильно кусает Мина в ключицы, в результате чего завязывается небольшая перепалка, закончившаяся разорванной подушкой.
— Сам будешь убирать это, — смеётся Юнги и сворачивается в клубочек, показывая, что вставать не намерен.
— И не подумаю, — хохочет Чимин и только ложится на вторую половину постели, как слышит звонок в дверь.
— Он не заснёт, пока тебе лично спокойной ночи не пожелает? — издевается Юнги.
— Не заснёт, — улыбается Пак и бежит к двери.
Но Тэхёна за дверью не оказывается.
— Ты бы хоть попытался разочарование скрыть, — усмехается Чонгук. — Где он?
— В спальне, — бурчит Пак и идёт на кухню. Любого другого после такого вечера он бы к Юнги не пустил, но этот альфа одним своим присутствием подавляет, и Чимин вообще не понимает, как ему говорить «нет».
Юнги лежит к двери спиной, но чувствует присутствие Чонгука сразу же, стоит тому войти в спальню. Омега отбрасывает в сторону целую подушку и садится на постель. Чонгук скептически осматривает заваленный пухом пол и беспорядок в спальне и подходит к кровати.
— Развлекались? — усмехается альфа и моментально мрачнеет, заметив следы зубов на омеге. Волк внутри весь подбирается, готовится когти выпустить.
Юнги видит, куда смотрит Чон, и инстинктивно прикладывает руку на укус. Чонгук обходит кровать и опускается на постель совсем рядом.
— Я думал, у вас две спальни, — цедит сквозь зубы альфа.
— Я думал, ты за справедливость, — парирует Юнги.
— Я пришёл извиниться за поведение Рена.
— Его поведение меня не задело.
— И за своё поведение.
— Он же твой омега, ты его защитил, всё нормально, — Юнги подтягивает колени к груди и обхватывает их руками.
— Он не мой омега. Мы встречались раньше. Не хочу, чтобы это недоразумение повлияло на наши отношения.
— А у нас есть отношения?
— Я бы хотел, чтобы они были, — Чонгук протягивает руку и касается губ парня. — Больно?
— Нет.
— Завтра заберу тебя поужинать. Обещаю искупить свою вину.
— Я подумаю, хочу ли с тобой ужинать.
— Подумай, — усмехается Чонгук и встаёт на ноги. — А теперь спи. Это твоя спальня?
— Нет.
— Будь добр, спи в своей спальне.
— Мне здесь нравится.
— А мне нет. Особенно следы зубов твоего друга, — Чонгук резко нагибается и поднимает ошарашенного омегу на руки.
— Эй! Ты чего? — барахтается в его руках Юнги, пока тот несёт его к его комнате. — Отпусти меня!
Чонгук толкает дверь и, войдя в спальню Мина, бросает его на кровать.
— Спи здесь.
— Не тебе решать, где я сплю, — бесится омега.
— Мне решать, — ледяным тоном говорит Чонгук.
— Ревнуешь? — тянет Мин.
— Понять хочу, во что вы играете, — Чонгук подходит к изножью и усмехается на то, как отползает к спинке кровати омега.
— Мы не играем.
Чонгук нагибается, ловит Юнги за щиколотку и рывком тянет к себе, придавливает своим весом к постели, ловит его руки и сжимает в своей ладони. Нависает сверху, смотрит прямо в глаза, замечает, как медленно, но верно, испаряется вся смелость паренька, и усмехается.
— Что у тебя за отношения с Чимином? — альфа водит носом по щеке омеги, не удерживается, языком проводит по ранке на губе, повторяет.
— Очень близкие и глубокие отношения, — Юнги дергается вправо, но даже на миллиметр двинуться не может.
— Насколько глубокие? — Чонгук губами его губ касается, водит по ним, но не целует, не врывается, Юнги взгляда не прячет и за поцелуем не тянется, хотя изнывает, пальцы на ногах, от желания их вкус снова почувствовать, сжимает.
— Настолько глубокие, насколько тебе не быть, — выговаривает медленно, делая паузу после каждого слова.
У Чонгука моментально триггеры слетают, механизм контроля даёт сбой.
— Ты меня провоцируешь, — шепчет альфа, и Юнги видит, как увеличиваются его клыки, с ужасом наблюдает за красным маревом в зрачках напротив, позорно запищать уже готов.
Чонгук гипнотизирует словно, Юнги обмякает под ним, даже не моргает, взгляда от кровавого океана оторвать не может. Омега сам поддаётся вперёд, сам тянется и рот раскрывает, впускает внутрь горячий язык, цепляется уже свободными руками за плечо, за волосы, а Чонгук сильнее его в постель вдавливает, целует мокро, жадно, глубоко. Юнги о его клыки режется, или Чонгук нарочно кровь ему пускает — Мин не соображает больше, он будто тонет в нём, растворяется, оторваться не может.
Чонгук не напивается, ему катастрофически мало, хочет ещё и ещё, сильнее и глубже. У Юнги удовольствие граничит с болью: губы саднят, онемели, вкус железа во рту превратился в привычный, но оторваться всё равно невозможно. У Юнги словно кожа под пальцами альфы лопается, каждое его прикосновение к голому торсу бьёт разрядами в двести двадцать и до самого сердца. Чонгук отпускать не хочет и не думает, прижимает сильнее, поражается, как в порошок ещё его кости не стёр — Юнги кожей к коже становится жизненно необходимым. Альфа уже к шортам парня тянется, содрать хочет, снять с него всё, оставить голым. Юнги чувствует руку Чонгука на голых ягодицах, мычит в поцелуй, но альфа руку из шорт не достаёт, жёстче целует, словно протест затыкает и сильнее мнёт в ладонях половинки, вжимает омегу в себя.