Джеты еще не сели, а Стиву уже не по себе. Было в этом медленном барражировании что-то тревожное. Не любил Кэп отпускать Брока одного на миссии. Особенно когда предчувствие. Но тот сердился, когда Стив начинал его слишком опекать. Приходилось скреплять сердце скобками и отпускать. И вот сейчас оно разрывалось, с мясом, с кровью вырывая скобы.
Воздушный поток от садящихся джетов сдувал все вокруг себя, техники держались за ручки на стенках посадочного трамплина. А Стив стоял, не шевелясь, и смотрел на открывающиеся двери. Сейчас Брок выйдет и скажет, что он снова себя накрутил, и все хорошо. Стив облегченно выдохнет, на глазах у всех поцелует его и повезет домой, где в духовке томится любимое мясо Брока, в холодильнике упаковка Миллер, а в спальне Баки стелет чистое постельное белье. Тоже любимое Брока. С танчиками.
Слишком молчаливо выходит СТРАЙК. Видят капитана, но смотрят куда-то в сторону. Словно на стенах посадочного блока за три дня их отсутствия проступили наскальные рисунки. Стиву уже не просто тревожно.
Когда в полумраке джета появляется знакомая фигура, Стив не выдерживает и бросается навстречу.
— Джек!
— Капитан… — Роллинз прячет глаза, его губы искусаны до мяса, а он снова и снова вонзает зубы в незатянувшиеся раны, бередя их вновь и вновь.
— Он ранен. Вы сообщили Хелен?
— Кэп, Брок…
— Серьезно ранен? Ничего, выходим! Кровь перельем! Сыворотка поможет! Я позвоню Баки, чтобы быстрее ехал!
— Кэп… — Джек задерживает его уже выхватившую телефон руку, сжимает что есть сил.
Стив замирает, и в этот момент в глубине джета замечает движение. Медленное. Словно нехотя. На свет выходят Таузиг и Бранц. С носилками… Стиву страшно. Герою Америки страшно до вставшего в горле кома и трясущихся ног, до паралича голоса и забившегося внутри головы набата. Джек ловит его, когда носилки останавливаются напротив него. И он не может отвести глаз.
Лицо Брока в гари и земле, под которой почти не видны ссадины и кровоподтеки. Такие же руки. Наверняка, такая же грудь, просто прикрыта чьей-то курткой, явно не Рамлоу размер. И, наверное, такие же были бы и ноги.
Если бы были.
— Оттолкнул Люка, когда тот почти на мину встал, — усилием воли Джек все же повернул голову, при взгляде на командира зубы заскрипели, — а сам…
У Стива шумело в голове, сосуды разрывались, пульсирующая кровь давила на виски.
— Позвонили Хелен, — продолжал Роллинз, — она сказала, что делать. Ввели в медикаментозную кому, чтобы от болевого шока не умер. Обработали. Сразу вырваться не смогли. Такое ощущение, что нас ждали. Кэп, — Джек дождался, пока Стив посмотрит на него, — очень уж на подставу смахивает.
— Я разберусь, — прохрипел Стив, немалым усилием взяв себя в руки. — К Хелен. Быстро.
Стив не отходил ни на шаг. Смотреть было невыносимо, не смотреть — невозможно. Хелен уже ждала, операционная тоже.
— Для начала попробуем спасти жизнь, — задержавшись возле Стива буквально на пару секунд, Хелен был честна, — об остальном потом будем думать.
Коротко кивнув, Стив проводил носилки взглядом и набрал Баки. Молчание на том конце телефона пугало больше, чем если бы Барнс кричал или плакал. Судя по тяжелому дыханию, Стив вполне допускал, что бывшего Зимнего такая новость «убила». ГИДРУ пережил, пытки, обнуления. А лишившегося ног любимого командира… Да просто любимого.
Стив застыл сам и взглядом на часах. Час, два, три… Баки больше не отвечал, после стотыщпятидесятого звонка прислал сообщение:
«Приеду — объясню».
За окном уже темнело, стрелка часов приближалась к полуночи, когда двери операционной наконец распахнулись.
— Жив, — первое, что сказала, выйдя, Хелен, — но лучше, если с ним рядом будет кто-нибудь из вас, когда он придет в себя. И поймет. Его уже перевели в палату. Я наркоз не делала, лишняя нагрузка при медикаментозной коме ни к чему. Поэтому очнуться может как через день, так и через час.
— Прогнозы? — Стив был готов ко всему, главное — жив.
— Я уже сообщила Тони, он попробует сделать протезы. Брок без работы с ума сойдет, поэтому на ноги его так или иначе надо ставить. Но ПТСР я тебе гарантирую стопроцентный. Будет тяжело.
— Не тяжелее, чем ему.
Стив стиснул зубы. Прорвутся, другого просто не дано. Главное — выдержать отторжение, отрицание, не дать уйти в себя. Не дать вообще уйти. Только он подумал об этом, как за одной из дверей раздался жуткий грохот. По тому, что Хелен тут же бросилась туда, Кэп сделал вывод, что это палата Брока.
Опрокинутая капельница лежала около кровати, пакет порвался, и содержимое растекалось по полу. Стив остановил руку Брока, уже почти вонзившую толстую иглу в грудину.