– Я предложил ему сто тысяч, и он взял их без звука.
Си присвистнул.
– Я был уполномочен заплатить в десять раз больше! Наш бозо еще не знает своей истинной цены.
– Может, это первая настоящая взятка, которую он взял.
– В самом деле? Ну что ж, мы не станем ему объяснять, сколько он смог бы заиметь, верно? Он и сам узнает это достаточно скоро.
Фред Мерриан приковылял в комнату с видом побежденного человека, но немного обрадовался при виде Доулинга, Си и доктора Лечона.
Он уселся, потом с удивлением огляделся.
– А почему вышел охранник? Обычно они этого не делают.
Доулинг усмехнулся.
– Он не должен услышать то, что мы тебе скажем.
Он объяснил план перевода Мерриана под другим именем на ферму в Ланкастере.
– Тогда… выходит, я сохраню глаза? О…
– Ну, ну, держись, Фред.
Они успокоили потрясенного писателя.
– Я до сих пор не могу понять, почему восстание провалилось, – сказал он. – Вы даже представить не можете, насколько мы были осторожны. Мы продумали буквально все.
– Мне кажется, – сказал Доулинг, – что вы не уяснили одного. До тех пор, пока у бозо будут большие и хорошо вооруженные отряды ищеек…
Он пожал плечами.
– Хочешь сказать, это безнадежно?
– Ага. Зная тебя, Фред, я понимаю, что тебе будет трудно смириться с этой мыслью.
– Я никогда с этим не смирюсь. Должно же быть что-то…
– Боюсь, что нет.
– А я не настолько в этом уверен, – возразил Лечон. – Конечно, не вооруженное восстание. При наличии сложного современного оружия гражданские мало что могут сделать. Это примерно то же, что пытаться остановить… скажем, циркулярную пилу голыми руками. Но есть и другие возможности.
– Какие? – одновременно спросили все трое молодых людей.
– Читайте историю, джентльмены. Читайте историю.
И это было всё, что они смогли из него вытянуть.
– Я не волнуюсь, – сказал Джаггинс. – Мы можем доверять друг другу.
Он откинулся на спинку кресла и затянулся сигарой. Потом немного покашлял и сказал:
– Проклятье, вечно забываю, что этот дым нельзя вдыхать.
Он уже приобрел модную в Америке привычку носить мужские серьги.
Доулинг улыбнулся.
– Вы хотите сказать, что мы должны это сделать?
– Можете сказать и так, да. Что у вас на этот раз за предложение?
Артур Си стал объяснять:
– Вы знаете о том проекте в Атлантик-Сити, который предложила «Китайско-американская»? Наши подрядчики уже готовы начать работу.
– Знаю.
– Против него, во-первых, возражает «Общество по охране древних монументов». Они говорят, что если мы начнем модернизацию Атлантик-Сити, то разрушим город. Говорят, что отель «Треймор» стоит уже триста лет, и будет кощунством его сносить.
Джаггинс помахал сигарой.
– Я могу пристрелить парочку крикунов из этого «Общества». Тогда остальные заткнутся.
– Нет-нет, – возразил шокированный Си. – Это только вызовет неприятности. Люди станут бойкотировать проект.
– Ну, и что же вы мне предлагаете сделать?
– Если бы мы могли передвинуть некоторые старые развалины за счет правительства…
– Гм-м, это будет стоить денег.
– А если моя компания найдет способ взять на себя часть расходов?
Джаггинс продолжал хмуриться.
– Это должен будет одобрить мой начальник, центаврианин Мак-Уиртл. По-моему, он меня в чем-то подозревает.
– А Мак-Уиртл женат? – вмешался Доулинг.
– Да, но его жена в Австралии. И что с того?
– Просто ко мне пришла идея. Продолжай, Артур.
– Тут возникает вопрос финансирования совместной компании, – заговорил Си. – Мы думаем, что можно выпустить часть акций обычных, и часть некумулятивных привилегированных. «Китайско-американская» сможет купить большую часть обычных. Вы и Мак-Уиртл тоже получите возможность купить их прежде, чем они попадут на рынок.
Джаггинс снова нахмурился.
– Кажется, я припоминаю, что есть какой-то закон против некумулятивных привилегированных. Хотя не знаю, почему он существует.
Си объяснил:
– Они не будут называться некумулятивными. Придумаем какое-нибудь другое название, но суть останется той же. Вы продаете большую часть некумулятивных всем желающим и держите в руках все обычные. Затем проходят годы, и вы говорите держателям привилегированных акций: дела очень плохие, не можем выплатить совсем никаких дивидендов, как на обычные акции, так и на привилегированные. Затем в следующем году вы говорите, что дела пошли лучше. Вы платите владельцам привилегированных их обычные семь процентов – только за этот год. Себе же вы платите обычные дивиденды, который вам полагается, плюс дивиденды по обычным акциям, которые не были выплачены в прошлом году, плюс семь процентов дивидендов по привилегированных акциям, что не были заплачены в прошлом году. Это здорово.