Она помнила, как замерла, услышав переливы знакомого голоса, как впилась пальцами в телефонную трубку, как застучало сердце в ее груди и сжался желудок. Чудом Джессика удержалась от того, чтобы не обратиться к нему с мольбой приехать хотя бы на час. И любить ее.
К счастью, здравый смысл возобладал. Она отложила трубку и отправилась на поиски Хосе, не потеряв собственного достоинства.
Однако единственной минуты общения оказалось достаточно, чтобы сердце вспыхнуло новым пламенем. В течение нескольких дней после звонка Джессика почти не ела и не спала. В своей комнате она и проклинала Фелипе, и тосковала по нему, и рыдала в голос, но в конце концов пришла к заключению, что нужно смириться с неизбежным. Ей предстоит жить без него.
Правда заключается в том, что, даже заставив Фелипе говорить с ней, Джессика не могла бы пробудить в нем любовь к себе. Такую, о которой мечтала…
Джессика тряхнула головой, выбрасывая мысли о телефонном звонке, и потянулась за седлом для Баловницы. Однако ее опередили.
— Неужели вам обязательно нужно делать это, сеньорита Джессика? — спросил Хосе, снимая седло с крюка и кладя на спину кобылы.
Джессика на миг замерла, лихорадочно обдумывая его слова, потом вздернула подбородок.
— А почему бы и нет?
— Вы знаете почему, — сдержанно ответил Хосе, затягивая подпругу.
Щеки Джессики заалели. Боливиец не мог ни о чем знать. Она даже сестре не говорила, что ждет ребенка. Хосе неоткуда было проведать о готовящемся событии.
Тем не менее загадочная фраза ставленника Фелипе весь день не давала Джессике покоя.
Если Хосе обо всем догадался, сообщит ли он своему хозяину? Или будет ждать, пока она сама это сделает?
Ей хотелось поставить Фелипе в известность, но она не могла забыть, что он говорил о браке и семье. Послушать его, так воспитание детей — мука, род пытки. Но Джессика не желала подвергать Фелипе подобному страданию. Зачем навязывать человеку нежеланное дитя?
Однако из этого не следует, что она прервет беременность или отдаст ребенка в приют. Маленький человечек будет в той же степени Бейном, что и Рабалем. Одним словом, Джессика намеревалась вырастить сына или дочку на конезаводе, среди любимых и уважаемых людей.
Разумеется, ей очень хотелось бы, чтобы Фелипе тоже вошел в жизнь малыша, но он уже сделал свой выбор, и тут уж ничего не изменишь.
В доме Рабалей в Ла-Пасе Серена поставила пластинку. Однако на этот раз звучали рождественские хоралы, а не рок, как обычно. Пришел декабрь, и сеньорита Рабаль предпочла послушать музыку, созвучную предстоящим праздникам.
Фелипе стоял в гостиной перед камином и смотрел на холодный пепел. В этом году настроение у него было отнюдь не праздничное. Если бы не сестра, он вообще не стал бы затевать никаких торжеств.
Вот если бы здесь была Джессика…
Он закрыл глаза и увидел чудесную картину: вдруг открывается дверь, и входит она — длинноногая светловолосая прелесть. Кудри обрамляют ее милое лицо, глаза блестят, она улыбается, и Фелипе понимает, что любит ее.
Да, он желает Джессику. Но может ли он заключить традиционный брак и обзавестись детишками? И если нет, то почему? Чего он боится?
Разочаровать ее.
Ответ был тяжелее пудовой гири. Он действительно опасается, что станет для Джессики таким же разочарованием, как его отец стал для всех, кто его любил.
И еще он боится, что может повториться трагическая история Роберто. Фелипе не было рядом с братом, потому что гордость помешала тому попросить о помощи.
Фелипе болезненно поморщился. Воспоминания до сих пор доставляют ему страдания. Но может быть, настало время проветрить спрятанные в шкафу скелеты? А то и вовсе избавиться от призраков прошлого? Возможно, пришла пора действовать?
Ах, если бы знать ответ…
Фелипе подошел к бару, налил себе полстакана бурбона и тут же опрокинул в рот. Влага обожгла горло, зато спугнула насмешливый голос подсознания. Давно пора прекратить сравнивать себя с отцом и терзаться воспоминаниями. Нужно поступать так, как велит сердце.
Решительно подойдя к телефону, Фелипе набрал номер Бейнов, причем сделал это по памяти, потому что совершал подобное действие много раз, но, услышав гудок, бросал трубку.
— Лина, это Фелипе Рабаль. Джессика дома?
Оказалось, что нет. Она отправилась в город на прием к врачу.
— Что с ней? — с беспокойством спросил Фелипе.