– Ну вот, – сказал водитель. – Нашелся ваш дом.
Я расплатилась и направилась к калитке. Повернула ручку, калитка открылась, я ступила на дорожку, выложенную белым камнем, огляделась и присвистнула. Дом был очень старым. Двухэтажная дача, чудом сохранившаяся с дореволюционных времен. Странно, что в моей памяти она не сохранилась, хотя, помнится, в то лето, когда я здесь отдыхала, вся округа была мною исхожена и обследована. Резное крыльцо, недавно подновленное, наличники, чуть в стороне двухэтажный флигель, слегка покосившийся от времени. За домом сад. Я увидела старенькие качели на железных цепях, они едва слышно поскрипывали.
– Родовое гнездо, – буркнула я и, признаться, старичку позавидовала.
Было в этом месте, да и в самом строении, нечто завораживающее. Я подошла к крыльцу и первым делом обратила внимание на большой цветочный горшок с чахлой геранью. Вынести ее на улицу явно поторопились. Ключ оказался на месте, длинный, из тусклого желтого металла, вместо брелока тесемка. «Должно быть, ключ – ровесник дома», – решила я и поспешила открыть дверь, прикидывая, что меня ожидает. Тут же возникло что-то вроде разочарования. Просторный холл с евроремонтом, от благородной старины ничего не осталось. Я прошлась по первому этажу. Суперсовременная кухня, просторная гостиная. В углу громоздкий резной буфет – все, что сохранилось от прежней обстановки. Туалет, кладовая и ванная. Широкая лестница на второй этаж. Две спальни, одна явно нежилая, кабинет-библиотека. Мебель итальянская, с позолотой. Книжные шкафы пусты более чем наполовину. Роскошный стол и кресло. Компьютер отсутствовал. Впрочем, пожилые люди прекрасно обходятся без чудо-техники. Я, кстати, тоже. Тут ожил телефон, и я кубарем скатилась на первый этаж, успев снять трубку после третьего звонка.
– Евдокия Александровна, доброе утро, вы уже пришли?
– Доброе утро, – пробормотала я, решив не ставить в известность хозяина о том, что у него теперь другая домработница. Голос, безусловно, принадлежал пожилому человеку, к тому же страдавшему одышкой.
– Я вчера взялся готовить, да со своей вечной забывчивостью мясо проворонил, – продолжил старичок. – Вы уж, сделайте милость, сковородку почистите, я не успел.
– Конечно, конечно, не беспокойтесь.
– Вот и славно. Благодарю покорно, всего вам доброго.
– До свидания, – промямлила я и повесила трубку. – Пора приступать, – сказала громко, переоделась в шорты и футболку и пошла в кладовку за инвентарем. В тот день я потратила на уборку куда больше времени, чем планировала, и, признаться, изрядно устала. Наверное, оттого и не обратила внимания на некие странности, только отметила, что хозяин на редкость аккуратен. В доме образцовый порядок, не считая едва заметного слоя пыли на мебели.
Наконец-то, закончив уборку, приняла душ, тщательно сполоснула за собой ванну и отправилась восвояси, прихватив деньги, которые лежали под телефоном в холле.
Странности начались в пятницу, когда следовало сменить постельное белье. С этого я и начала, рассчитывая, что за время уборки белье успею выстирать в машине. Кровать, кстати, хозяин заправлял сам с аккуратностью, столь ему свойственной. Снимая наволочку с подушки, я обнаружила несколько волосков. Дело в общем-то обычное, и у молодых волосы выпадают, а уж что говорить о старике. Понятия не имею, с какой такой стати они меня заинтересовали. Выходит, старичок мой блондин и волосы носит довольно длинные. Я бы сказала, даже слишком, что для пожилых людей все-таки редкость. «Оригинал, – подумала я и тут же усмехнулась: – А может, волос все-таки не мужской, а женский, и здесь на днях ночевала блондинка». Эта мысль вызвала веселое фырканье.
Из спальни я перешла в гардеробную и в первый раз обратила внимание, что одежды у владельца дома до смешного мало. Два добротных костюма по моде двадцатилетней давности, три рубашки в полоску и клетчатый пиджак. Внизу на подставке ботинки на толстой подошве. Никаких теплых вещей. Пальто, шапки и шарфы начисто отсутствовали. Это показалось довольно странным. Я знала, как неохотно пожилые люди расстаются с привычными вещами. Годам к семидесяти в их гардеробе скапливается большое количество рубашек, джемперов, курток и прочего барахла, которое годами не носят, но упорно хранят. Тут я подумала о недавнем ремонте в доме. Распростившись со старой мебелью, хозяин вполне мог обновить свой гардероб и оставил лишь то, что счел нужным.
Из гардеробной я перешла в ванную. Как человек ответственный, открыла шкафчик с намерением протереть полки. Обязательный шампунь, куски мыла, бритва. Гель для бритья, недешевый. Что ж, хозяин такого дома вполне может себе позволить. В самой глубине шкафа стояли лосьон известной фирмы, дезодорант и одеколон. Очень дорогой, кстати сказать. Но удивило не это. Подобный аромат больше подошел бы молодому мужчине, причем далеко не каждому. Пожилые люди обычно консервативны, мой отец, к примеру, последние десять лет покупал одну и ту же туалетную воду, и никакие уговоры не помогали попробовать что-нибудь новое. Флакон был наполовину пуст, выходит, хозяин им пользовался, и это вовсе не чей-то случайный подарок, который он, не рискнув передарить, сунул подальше в шкаф, чтобы глаза не мозолил. Я еще раз принюхалась. Что ж, вкус у дядечки есть. Запах немного терпкий и, безусловно, эротичный. Какая, на хрен, эротика в семьдесят четыре года? Ладно, неизвестно, чем я буду себя поливать, если удастся дожить до таких лет. Однако взглянуть на старичка было бы интересно. Фантазия услужливо рисовала пожилого ловеласа, с лысиной, старательно замаскированной длинными волосами, а также маслеными глазками, которые с вожделением смотрят вслед девчонкам в коротких юбках. Но одежда в гардеробе, а главное, голос старичка данному облику не соответствовали. К тому же у дядьки явные проблемы со здоровьем. Стоило мне об этом подумать, как тут же кое-что показалось очень странным: отсутствие каких-либо лекарств. Мои родители намного моложе, но шкафчик на кухне забит до отказа таблетками, мазями и прочим аптекарским хозяйством. В спальне старика их точно нет, хотя пожилые люди стараются держать таблетки под рукой.
Уж если что западет мне в голову, то всерьез. Оттого я, оказавшись в кухне, довольно нахально обследовала все шкафы. Даже у меня можно отыскать таблетки от головной боли. А этот, видно, чемпион по здоровью. Чего ж тогда задыхается? В ванной, что была внизу, никаких препаратов я тоже не нашла. Устроилась на стуле в гостиной, огляделась и наконец-то поняла, что смутило меня еще в первый визит. Запах. В квартире пожилых людей пахнет всегда специфически. Старостью, лекарствами, старой одеждой, обивкой мебели, газетами, прочитанными еще год назад, даже обоями. «В доме недавно делали ремонт», – напомнила я себе. Недавно? Пару лет назад как минимум. Одинокий старик, живущий в огромном доме…
Тут я посоветовала себе не увлекаться и вновь принялась за уборку. Однако мысли о странном дядечке все-таки вертелись в голове, и когда я во вторник явилась вновь, платяной шкаф нежилой спальни вызвал у меня интерес. Шкаф был заперт, но ключ торчал в замке. Свое неумеренное любопытство я предпочла именовать заботой о чистоте: пыль, как известно, скапливается не только на шкафу, но и в нем. Шкаф я открыла и первым делом обратила внимание на плащ, длинный, с подплечниками, который давным-давно вышел из моды. Он был застегнут на все пуговицы, и это показалось странным. Под плащом оказался мужской костюм терракотового цвета, в полоску. Нечто подобное я видела на днях в глянцевом журнале, и щеголял в нем Брэд Питт. Смело. И очень дорого, судя по названию фирмы. Еще два костюма в чехлах – черный и темно-серый. Фирма та же. У старичка неплохая фигура, брюшком он точно не обзавелся. Правда, костюмы, что висели в гардеробной, были размера на два больше. На полках второго отделения лежало белье, носки стопочкой и прочие детали мужского туалета. Все темненькое, купленное в обычном магазине. Все новое. Майки вообще ни разу не надевали. А вот под ними… Под ними оказались три фирменных рубашки, с десяток галстуков, летняя рубашка в талию и несколько футболок-стрейч. Носить подобное мог лишь человек без комплексов или абсолютно уверенный в своей фигуре.