— Ты же так стремился к этому. Стремился быть более свободным, как шейн. Сладко было грезить о свободе?
— Я не понимаю к чему ты ведешь, — Юстас следил за каждым ее движением, и испытывал нечто странное. Впервые за долгое время Моржана вызывала у него настоящий страх.
— Так стремись и отпор давать сам. — Девушка снова остановилась напротив брата и с хитрым довольным взором вплотную подошла к нему. — Думаешь, я не понимаю, что ты пришел ко мне, чтобы просить моей опеки? Думаешь, я так легко пойду и разберусь с твоими домогательницами?
Юстас так и не смог ничего ответить. Эта близость, этот знакомый аромат цветочных духов и эти прикосновения — все было тем самым, что он так сильно любил, но в этот раз почему-то не испытывал от этого радости.
— Ха, — едко усмехнулась Моржана, снова отстраняясь. — Как бы не так.
Девушка плавно начала опускать руку, будто стремясь убрать ее с плеча Юстаса, но взволнованный парень сразу же перехватил ее ладонь и прижал к своей груди.
— Моржана, пожалуйста, — умоляюще шептал он. — Я не знаю, как мне теперь вернуться в комнату. А если они догонят меня? Что, если в этот раз я не смогу сбежать?
— Наслаждайся.
— Моржана!
Той же рукой, что так нежно удерживал Юстас, Моржана ударила его по груди и отступила. Это ее движение практически вжало ее в дверь, но все же позволило увеличить расстояние между ней и братом.
— Я тебе не нянька, которая будет всюду бегать за тобой! Шейн, между прочим, сам решал все свои проблемы. Думаешь, за ним женщины не гонялись? На него не нападали?
— Но мне это не нужно. Только ты для меня…
— Нападали, — еще громче продолжала девушка, будто намеренно игнорируя все ответы. — И он умело сочетал свою силу со статусом сына герцогини, чтобы отбиваться от всего этого. Более того, матушка позволяла ему вертеть его титулом направо и налево именно потому, что понимала насколько это поможет ему защититься от преследовательниц.
Юстас весь дрожал. Ему тяжело было себя контролировать. Страхи, которые переполняли его мысли весь день, делали тело настолько слабым, что от этого и стоять было тяжело.
— А что насчет тебя? — решительно продолжала Моржана, переходя уже практически на крик. — Бесполезный, ни на что не годный, но гордый, как истинный властелин. Смех да и только!
Юстас опустил голову. Его душу переполняли самые разные чувства, но ни одно из них нельзя было назвать положительным. Страх, сомнение, разочарование, унижение — весь букет того, что человек не хотел бы испытывать одномоментно.
Наконец-то обратив внимание на странное состояние брата, Моржана спросила:
— Дрожишь? Страшно?
Юстас поднял голову резко, и даже как-то неожиданно. В этот момент он был будто сам не свой. Горящий грозный взор уставился прямо в растерянные глаза сестры. Столь же быстро положив руку на женское плечо, Юстас сжал его так крепко, что от этого Моржана пискнула, и вместе с этим его действием активировалась огненная магия. Ладонь распалилась до нужной температуры за считанные секунды. Эта знакомая обжигающая боль сразу привела Моржану в чувства и заставила оттолкнуть от себя парня изо всех сил.
Юстас врезался спиной в стену и рухнул на пол, в то время как его сестра, посмотрев на собственное плечо, заметила подпаленную одежду и достаточно серьезный ожег на коже.
Наступило мгновение тишины. Моржана и Юстас посмотрели друг на друга и постепенно приходили в себя. Осознать случившееся удалось даже не сразу. И сестра, и брат были одинаково удивлены и напуганы, будто бы в этой ситуации они оба оказались невинными жертвами.
Особенно странно это было со стороны Юстаса, который первым применил магию, но даже не осознал этого.
— Совсем оборзел? — Моржана выпрямилась и посмотрела на парня перед собой таким взглядом, будто бы с этого момента он стал для нее настоящим предателем. — Думаешь, получил силу и теперь можешь причинять мне вред?
— Я не… — парень, все еще сидевший на полу, потянулся вперед, но Моржана сразу отступила. Она быстро открыла дверь, прошла в комнату и, остановившись на пороге, решительно проговорила:
— Не смей больше приближаться ко мне. Сделаешь это, и я сожгу тебя заживо.
— Но, Моржана, — лицо Юстаса исказилось от боли, — я люблю тебя.
— Ты не Шейн, и заменить его не сможешь.
Девушка не была готова продолжать разговор. Прозвучал громкий хлопок двери, а следом и гнетущая тишина. Юстас остался один в коридоре, и в этот раз рядом с ним не было абсолютно никого, кто бы мог разделить с ним эти чувства. Именно теперь он и понял, что в этом месте ему было еще хуже, чем дома.