Я качнул ножом вперёд, и рана стала ещё глубже. Один из боевиков не выдержал и согнулся в рвотном позыве.
– А почему ты решил, что мы будем разговаривать с тобой, чужак? – Мухаммед сделал шаг вперёд, вытащил пачку сигарет и спокойно прикурил.
Я не спеша вытер нож о мёртвого палача и толкнул его тело вперёд.
– Когда ты заходишь в лавку, видишь товар, который тебе интересен. Ты спрашиваешь цену, предлагаешь свою. Если договариваетесь, вы оба довольны сделкой.
Я медленно достал из разгрузки пачку сигарет, закурил.
– А если не договариваетесь? – спросил Мухаммед, вытаскивая пистолет из кобуры.
Я достал брелок с зажигалкой, подготовленный на базе, и нажал на кнопку.
– Тогда я уезжаю, а Ахмед в течение часа умирает. Его тело пойдёт на корм бездомным собакам.
Тишина.
– А если тебя не дадут уехать, если обиженные продавцы потребуют ответить за нанесённые оскорбления? – Мухаммед сделал ещё один шаг.
Я ухмыльнулся.
– Тогда я отпущу эту кнопку, и в радиусе ста метров не останется ничего живого.
Все разом подались назад.
Мухаммед долго и пристально смотрел на меня. Наконец, приняв какое-то решение, он кивнул:
– Опустите оружие.
Он вернул пистолет обратно в кобуру, сел за небольшой кованый столик в стороне от входа.
– Выпьешь чего-нибудь? – спросил он, обращаясь ко мне.
Я отрицательно качнул головой.
– Так я и думал…
Он повернулся к Салеху:
– Ты создал мне слишком много проблем. Из-за тебя всех нас – всех! – опозорили.
Он обвёл рукой окружающих боевиков.
– Прямо у нас на глазах чужак убил твоего человека, и ты ничего не можешь с этим поделать. У меня нет другого выхода, кроме как согласиться на его условия. Или ты так не считаешь?
Салех стоял молча.
Его лицо менялось с каждой секундой – ненависть переходила в решимость, затем в растерянность. Но страха я так и не увидел.
Он опустил голову и повернулся к Мухаммеду. Наконец, он медленно опустился на колени.
– Прости меня… Это была ошибка… Ошибкой было отпускать единственного сына.
– Я прошу тебя… помоги мне спасти его. А потом я найду этого, – он резко метнул взгляд в мою сторону, – и принесу тебе его голову.
Мухаммед задумчиво посмотрел на меня.
– Ну что, Седой, выходит, мы договорились о цене? Давай свой список.
Я передал боевику свернутый лист с именами.
– Найдите всех. У вас полчаса, – распорядился Мухаммед, даже не заглянув в список.
Он поднялся из-за стола и добавил:
– Салех. Если ты не принесёшь мне его голову в течение недели, принеси голову своего сына.
Заместитель опустил голову ещё ниже.
Мухаммед развернулся и ушёл в дом.
От сердца отлегло. Хоть и с небольшими изменениями, но мой план пока работал.
Осталось дождаться, пока всех из списка соберут, погрузить их в машину, доехать до Румы, а там уже выйти на связь и выделить Салиховому сыну транспорт, чтобы он отправился к своему папочке.
Я прикурил новую сигарету на этот раз от обычного Zippo, продолжая держать в свободной руке вторую зажигалку с детонатором.
За мной, не сводя глаз, следила вооружённая толпа.
Но в этот момент произошло два события, которые полностью сломали все мои планы.
Первое – за закрытыми дверями дома раздался выстрел.
Вооружённые боевики сразу забыли обо мне и обернулись в сторону входа.
Второе – дверь распахнулась, и на пороге появился Мухаммед.
Лицо бледное, перекошенное от боли, рука зажата у окровавленного плеча – его ранили.
А позади него стояла девушка. Высокая блондинка, со спортивной фигурой, одетая в какие-то обноски не по размеру. Лицо – один сплошной синяк.
В одной руке – пистолет, прижатый к затылку Мухаммеда.
Другой – она мёртвой хваткой держала его за воротник.
Она вытолкнула его ко мне.
– Открывай дверь, – приказала она главарю, сильно припечатав Мухаммеда к автомобилю.
– Что ты стоишь? Поехали! – резко бросила девушка, обращаясь ко мне.
Её английский был с сильным скандинавским акцентом. Только потомки викингов так тянут гласные, придавая словам особенное звучание.
– Где Эрик? – её голос стал резче. – Это его машина. Где он?
Впервые с момента её появления в тоне прозвучали эмоциональные нотки.
– Давай об этом потом. Сейчас должны привезти пленных, и мы поедем, – ответил я.
Я не мог оставить людей, тем более после всего, что только что произошло.
Я повернулся к Салеху:
– Я не знаю, что это за баба с пистолетом, но раз уж она в моей машине, значит, находится под моей защитой.
Только сейчас, наблюдая за Салехом, я заметил, как с его лица исчезла растерянность. Он спокойно отдавал приказы, сдерживая своих бойцов.