Облазила всё. Заглянула во все ящички и уголки, даже под матрас залезла — ничего.
И вспомнила, что сказал Дарэль в первый день нашего знакомства: «Если что-то понадобится — позови меня по имени».
Кстати, я понятия не имею, как я определяю здесь дни. В этом месте не было ночи, потому что не было солнца — оно не всходило и не заходило. Всегда был равномерный мягкий свет. Но я как-то знала, что вот сейчас — утро, а сейчас — вечер.
Итак, вспомнив слова Дарэля, решила попробовать.
Уселась в позу лотоса, сложила пальцы, как йоги на картинках, глубоко вдохнула, зажмурилась (чтобы наверняка подействовало) и на одном дыхании выдала: «Дарэль».
Ничего не произошло. Было тихо. Дверь не стукнула, не было слышно приближающихся шагов — ничего…
Я разочарованно вздохнула, открыла глаза и подпрыгнула, потому что надо мной нависал крылатый со своим холодным, чуть презрительным взглядом.
Обвел взглядом комнату, ничего не сказал и выжидательно посмотрел на меня.
— Ээээмм, мне нужна расческа.
Немного подумала и очень вежливо добавила:
— Пожалуйста!
Вновь ничего не сказал — молча вытянул руку, подавая перламутровый гребень с изумительной красоты рисунком, в который были искусно вставлены жемчужины нежно-розового цвета.
Я аккуратно взяла это произведение искусства и уже хотела выдохнуть благодарное «спасибо!», как меня окатил холодный, сдерживаемый гневом голос.
— Я твой наставник, а не слуга.
Развернулся и вышел.
Больше никогда ничего у него не попрошу! Никогда!!!
Умирать буду — не позову!
Аккуратно положила гребень на кровать.
Развязала узелок на пупке. Размоталась из тоги, которая в процессе моей беготни завернулась в самых неожиданных направлениях. Осторожно оторвала маленькую ленту ткани от простыни. Как могла руками разгладила свою импровизированную одежду и снова старательно обернула вокруг тела. Затем уселась на кровать и стала аккуратно расчесывать гребнем шевелюру.
Снова странно! У меня мягкие, длинные и густые волосы. И потому они часто и сильно путаются, и каждый раз, расчесывая их, я обещаю себе побриться налысо, но, подходя к зеркалу, жалею эту золотистую гриву. Но сейчас… Гребень спокойно скользил по волосам, не причиняя боль, не застревая, не запутываясь. Я отложила гребень в сторону, ощупала голову, взяла один локон, поднесла к глазам и стала как мартышка, ищущая блох, внимательно разглядывать его. Вроде мой… вроде такой же, как и был раньше. Интересненько…
Дочесала голову и оторванной полоской подвязала волосы в хвостик — так меньше будут мешать и путаться.
Затем начала уборку в комнате. Расставила все по местам, извинилась перед стулом и ощутила все синяки, которые сама себе набила.
Заправила кровать, поудобней умостила подушки и залезла думать.
Что мне известно: меня похитили демиурги, и уже точно ясно, что это не гопники из подворотни, а, возможно, самая могущественная сила во Вселенной.
Куда я вляпалась?!!!
Меня зачем-то учат. Да ещё и КАК, и ЧЕМУ!!! Зуб даю, здесь большая часть информации — секретна.
Меня называют принцессой (вот почему мне это слово так не нравится… ааа…?) и презирают. А раз так, я для чего-то нужна. Пока не говорят, для чего — значит, для чего-то мерзкого.
Ну, конечно, гений! Никто не похищает, чтобы осчастливить!
Штирлиц, внимание! Корректировка плана! Необходимо выяснить причину похищения. Если пойму, зачем — возможно, у меня появится рычаг влияния.
Кстати, я так и не выяснила: хде я?
Слезла с кровати, подошла к двери и на этот раз осторожно выглянула «на улицу».
Коридор был пуст. Вообще никого.
Оооооо! И что, я всё это время сидела в абсолютно неохраняемом помещении?!!! Дайте мне пистолет — я себя пристрелю!
А куда идти? Вправо или влево?
А, ладно! Веди, Сусанин!
И я пошла. Зачем-то на цыпочках, хотя рядом никого не было.
Коридор был длинным, с причудливыми украшениями, странной, но красивой лепниной. Это вроде даже и не лепнина, а как будто стены сами вырастили из себя плавные, гибкие, фантастическим образом переплетающиеся линии и узоры.
Мне показалось?
Подошла к стене и присмотрелась.
Осторожно коснулась пальцами стены — она была тёплая. Тёплая, как кожа у человека.
Под едва светящейся поверхностью были заметны тоненькие жилки, по которым струилась какая-то светлая жидкость.