— Неужели? – в его голосе было больше недоверия, чем чего-либо другого, глаза широко раскрылись, когда он смотрел на меня.
Это был вызов, который я с удовольствием приняла, проведя языком по его губам, мои пальцы ласкали его щеки.
— О да, и ещё как, – он был слишком упрям, даже когда я гладила его бороду.
Когда я откинулась назад, обвив его шею руками, его брови были сведены вместе.
— Что не так? Мне нравится, что ты это делаешь, как будто это наш секрет, – как наш секретный способ держаться за руки, когда никто не видит.
— Всё в порядке, – защищался он, прежде чем наши глаза встретились. — Ты делаешь меня счастливым.
— Ты тоже делаешь меня счастливой, – прошептала я в ответ.
— Правда?
— Обещаю.
— Даже с моей странной семьёй?
Я закатила глаза. Ему ещё предстоит встретиться с моим отцом, который обожает пижамы с динозаврами.
— Не так уж они и страшны. Твои сестры замечательные.
Он кивнул, положив руки мне на бёдра.
— Эй, кровь связывает родственников, верность делает их семьёй, – эти слова вырвались сами собой. Для каждого момента есть цитата из фильма.
Его брови сдвинулись ещё сильнее. — Что?
— Хм, может быть, у меня нет друзей. У меня есть семья, – это было слишком весело. Бесконечный список фильмов и сериалов, которые я хотела бы показать ему и услышать его мнение о них.
— Ты снова цитируешь фильмы? – он не мог даже притвориться, что удивлён моим увлечением.
Я потеряла свою загадочность, какое разочарование.
— Я живу свою жизнь четверть мили за раз.
— Что это говорит обо мне, что я нахожу это привлекательным? Ты цитируешь фильмы, которые я никогда не видел.
— Ты должен быть благодарен, что я не выгнала тебя за то, что не посмотрел эпическую серию фильмов «Форсаж». Честно говоря, там столько цитируемых жемчужин. Это надо исправить.
— Значит, нам нужно продолжать работать над этим списком, который ты составила.
— Ну, это преступление – жить, не посмотрев остальную часть трилогии «Властелин колец» или «Форсаж». Скажи, что ты хотя бы смотрел «Мумия», – возможно, проще было бы дать ему список моих любимых фильмов и посмотреть, какие из них он отметит, хотя у меня было нехорошее предчувствие, что это будут только те, что я показала ему во время моего пребывания здесь.
— В этом фильме играет Том Круз, да?
Мой вздох был искренним.
— Тебе повезло, что ты красивый, – мы не будем обсуждать ту версию «Мумии». — Ты видел «Скорость»?
Он нахмурился, и я прикоснулась к его лбу.
— Про какой-то автобусный крах или что-то в этом роде?
Есть надежда на него.
— Это романтический приключенческий фильм на высокой скорости, где Сандра Буллок и Киану Ривз едва смотрят друг на друга, но каким-то образом влюбляются, спасая автобус с пассажирами и город Лос-Анджелес от психопата. Ах, сексуальное напряжение просто… Я вижу сюжет в совершенно новом свете сейчас.
Он усмехнулся, его ладони отодвинули накидку, коснувшись ткани моих брюк.
— Мне стыдно, что я так легко поддаюсь на милую бороду. Наши различия слишком велики, чтобы это продолжалось дальше, – я, вероятно, была бы более убедительной, если бы не ерзала у него на коленях.
— Тебе нравится моя борода, да?
— Большой сюрприз, я уверена.
— Что ещё тебе во мне нравится? – его голос был полон уверенности, но взгляд проникал в мой, пальцы крепче сжимались.
— Хм, трудно перебороть всю эту историю с «Форсажем». Я заслуживаю кого-то, кто оценит мою гениальность.
Он убрал мои волосы с шеи. Чудо, что они всё ещё сохраняли свой изначальный завиток.
— Ну, мне нравится твой ум, – он поцеловал меня в лоб, а слова были полны эмоций. — Мне нравится, как он замечает мелочи, которые другие могут упустить. Ты дала Амброзу комнату его мечты. Построила для Ру ресторан уровня пяти звёзд. Как-то заставила меня согласиться войти в это крыло, не говоря уже о том, чтобы вернуть свою комнату сюда.
— Это ты сделал, – выдохнула я.
— Нет, это ты. И не перебивай, – он поцеловал меня в нос, мягко и нежно. — Мне нравятся твои глаза, как они ничего не упускают, включая, похоже, то, как я улыбаюсь, – стыд покраснел по всему моему телу, когда его губы прикоснулись к моим закрытым векам. — Твой кнопочный нос идеален, – я не смогла не рассмеяться. — Эти щеки. Поскольку ты не боишься улыбаться, я начинаю волноваться, когда не вижу твоей улыбки. Это значит, что крыша может буквально упасть на нас.
— Эй, мы помешали этому случиться, – пока было слишком рано смеяться над проблемами с восстановлением.
— И эти губы.
— Эти губы, которые не перестают болтать? – я сомкнула их перед ним.
— Эти губы, которые говорят моим любимым голосом, которые первыми приходят мне на ум, когда я просыпаюсь, и последними перед тем, как я мечтаю о тебе, – он доказал это, сосав мою нижнюю губу настолько, что я почувствовала это до кончиков пальцев. — Целовать тебя, разговаривать с тобой, как ты заботишься… всё это каким-то образом снова заставило меня заботиться, когда я давно и очень долго этого не делал. Ты заботилась о том, чтобы помочь мне разобраться с будущим.
Его губы прикоснулись к вырезу в верхней части моей одежды, его рука слегка потянула за молнию на спине.
— Можно это снять?
— Пожалуйста, – мой голос дрогнул.
Он был мучительно медлителен, сидя прямо и следя за каждой моей реакцией, когда он медленно расстёгивал молнию, звук которой резонировал в моих ушах. Когда он закончил, он не сдвинул ремешки с моих плеч. Вместо этого он занялся подтяжками.
— Амброз заслуживает повышения.
— Я думала, что они – хороший штрих.
— Это идеально. Ты идеальна, – его прикосновение было полным благоговения, мягкие кончики пальцев скользили по моей коже, пока он снова и снова двигался туда-сюда, его взгляд сосредоточен на моём тяжело вздымающемся груди, оставляя меня без верха на его коленях.
Он обхватил мои груди, большие пальцы проводя по моим соскам.
— Думаю, не нужно говорить, как я отношусь к этому.
— Фанат, да?
— Мягко сказано, – он обхватил мою грудь, опуская губы, глаза были на мне, когда его зубы осторожно прикусили мой сосок. Я взвизгнула, мои пальцы погрузились в его волосы, пока его язык нежно скользил. — Я мог бы делать это весь день.
— Ты бы мог…ты так жесток.
— Поверь мне, это не было бы жестоко, – его исследование привело его к моим ягодицам, он немного сжал их, затем поднял меня. Я немного вскрикнула от удивления, когда он аккуратно уложил меня на кровать и поменял наши позиции, одно колено между моими ногами, он поцеловал каждую грудь снова, затем мои губы, нос, прежде чем отступить.
Ладони Оливера скользили по моим бокам, касаясь каждой впадины и изгиба моей талии, медленно, проводя и дразня, вдоль ткани моего наряда, зацепив моё нижнее бельё, когда он потянул его вниз, оставив меня голой на его кровати.
Прежде чем я смогла произнести умное замечание, отвлечься от того, как моё сердце билось в груди – слова застряли в горле, ощущения в пальцах, в венах, моё тело призывало его к себе – он расстегнул свою рубашку. Медленно.
— Дразнилка.
Это вызвало у него смех. Он знал, что делает с моим извивающимся телом, и он наслаждался этим. Он расстегнул пуговицу своих брюк и потянул молнию вниз. Но он забыл про свои туфли и почти споткнулся о них. Он швырнул их через комнату в своем стремлении раздеться, а затем вернулся к кровати, где я лежала.
— Что ты хочешь со мной сделать? – мой голос был хриплым и глубоким, когда он полз к мне, окружая моё тело своим.
— Лепесток.
— Скажи мне, что это значит, – я умоляла, жаждая узнать, почему он дал мне это прозвище. Но вот я тут, моё сердце переворачивается каждый раз, когда его губы формируют звук «Л».