– К сожалению, все совсем не так романтично, как это могло вам почудиться. Я не следил за вами, – он снова усмехнулся, а она в который раз почувствовала себя в его присутствии набитой дурой. – Как вам наверняка известно, у нашего бюро много заказов по всему миру, в том числе и в Казахстане. В Алма-Ате у нас намечается крупный проект – строительство торгово-финансового комплекса, поэтому я и прилетел сюда на встречу с заказчиком. Мы как раз сидели в баре гостиницы, когда я увидел, как вы вышли из зала и прошествовали на улицу – за вами еще бежал какой-то молодчик. Сначала я подумал, что мне померещилось или я обознался, но парень выкрикнул ваше имя, и я понял, что это все-таки вы, а по выражению вашего лица догадался, что с вами опять что-то стряслось. Ну, и решил удостовериться, что вы в порядке: в конце концов, я не могу позволить себе роскошь разбрасываться ценными кадрами. Надеюсь, теперь ваше любопытство удовлетворено?
– Вполне, – его изложение звучало правдоподобно, и, хотя она не была уверена в правдивости его слов на сто процентов, упорствовать в своем неверии она не стала, боясь показаться слишком назойливой.
Очевидно, ей пора было свыкнуться с тем, что в истории их знакомства невероятные совпадения случались с завидной регулярностью, так почему сегодняшняя встреча не могла быть одним из них? К тому же докапываться до истины у нее сейчас не было сил, и, посчитав, что будет лучше сменить тему, она спросила:
– А почему вы сами за рулем? Да еще на ленд крузере? Я думала, вы предпочитаете другие автомобили, – говоря это, она имела в виду шикарный бентли и коллекционный макларен, на которых ее шеф передвигался по Лондону (массивный джип как-то не вписывался в этот ассоциативный ряд).
– Ну, во-первых, я люблю ездить сам, это дает мне некое ощущение свободы. Хотя нельзя сказать, чтобы водитель меня в чем-то ограничивал, и все же… Вы разве не знали, что в Лондоне я езжу с водителем только в офис?
– Нет, откуда?
– А во-вторых, в любой стране мира я стараюсь… как бы это сказать… мимикрировать, сливаться с местным населением, а у вас, как я понял, ленд крузер – просто народный автомобиль, любимая национальная модель.
– Так и есть, но вы же не знаете город.
– Я уже был в Алма-Ате пару раз и неплохо ориентируюсь. У вас сложно заблудиться: все улицы прямые и идут или с севера на юг, или с запада на восток, и всегда есть главный ориентир – горы. Хотя, если честно, никак не могу разобраться с вашей системой координат. Насколько я понял, горы находятся на юге, но алмаатинцы, кажется, думают иначе. И потом, это ваше «вверх-вниз»… Это типично для всех городов Казахстана?
– Нет, что вы, – Сабина рассмеялась. – Это только алма-атинская фишка. Хотя что же тут непонятного? По-моему, все предельно ясно: идти или ехать «вверх» – значит двигаться в сторону гор, «вниз» – в обратном направлении.
– Да, но почему на всех схемах вы рисуете горы на севере?
– Ну, не на всех, не преувеличивайте. И наверное, потому, что они находятся наверху и так легче ориентироваться. Хотя… ой, я не знаю, не спрашивайте.
– Что ж, спасибо за консультацию, после вашего исчерпывающего «не знаю» вопросов у меня не осталось.
Сабина хмыкнула, но не стала парировать его выпад: оказавшись после всех испытаний этого дня в тепле и безопасности, она смогла наконец расслабиться, даже несмотря на присутствие рядом столь малосимпатичного ей человека, как Дэниэл Рэндон, – и ее потянуло в сон. Она так устала и морально, и физически, что уже ничему не удивлялась, ни о чем не сожалела: ей было наплевать, что Арман женился и она окончательно его потеряла; ей было неважно, каким волшебным ветром ее лондонского шефа занесло в такую даль, да еще в тот момент, когда ей нужна была помощь; она не поражалась и не ужасалась тому, что сидела в одной машине с обитателем британско-американского делового и светского олимпа, с этим полубогом, который только что избавил ее от неприятностей, а теперь как ни в чем не бывало болтал с ней как со старой знакомой и нес всякую чепуху. Будь в ней хоть капля самонадеянности и апломба, она легко могла бы забыть о разделявшей их пропасти и убедить себя, что он действительно очутился здесь из-за нее, однако она и раньше была в меру самолюбива, а последние события и вовсе развеяли по ветру ее веру в себя. Поэтому она охотно приняла его объяснение и не горела желанием в нем сомневаться. Он сказал, что прилетел сюда на деловую встречу по поводу намечающегося проекта, – пусть будет проект и деловая встреча. Какая ей, в сущности, разница? Главное, что сейчас она сидела в удобном кресле, ей было тепло, ноги почти не болели и все самое страшное, к счастью, было позади.