Заселившись в гостиницу – скромный, но очень милый георгианский особняк на Белгрейв-роуд, недалеко от колледжа, она побросала вещи в номере, решив, что у нее будет еще уйма времени, чтобы разложить все по полочкам, и они с Арманом поехали к нему. Она все еще была голодна и держалась на ногах лишь на голом энтузиазме, но ей было любопытно, как он тут устроился и где прожил целый год без нее.
Челси, как объяснил ей Арман, был одним из самых дорогих и респектабельных районов Лондона, и даже его небольшая квартира с двумя спальнями стоила каких-то немыслимых денег. Но вероятно, сын министра мог себе это позволить, и Сабина, не имевшая привычки заглядывать в чужой кошелек, просто любовалась элегантными зданиями викторианской эпохи, которыми был застроен квартал, радуясь тому, что теперь и у нее будет возможность периодически прикасаться к этому миру сдержанной роскоши и не выставляемого напоказ благополучия.
Квартира, в которой жил Арман, располагалась на четвертом, предпоследнем этаже старого, но находившегося в отличном состоянии дома на Слоун-гарденс, в двух шагах от площади Слоун-сквер. Увидев дом снаружи, Сабина подумала, что плохо представляет себе своего обычно несерьезного возлюбленного в таком немного чопорном и строгом окружении, однако внутри все обстояло иначе. Квартира являла собой классический образчик стиля фьюжен, где высокие, с лепниной, потолки, большие эркерные окна, старинный паркет и облицованный белым мрамором камин прекрасно сочетались с черной мебелью хай-тек, тотальным отсутствием текстиля в виде штор или ковров и кухней из нержавеющей стали. Знакомая с искусством оформления интерьеров не понаслышке, Сабина ходила по комнатам, оценивая обстановку профессиональным взглядом и невольно отмечая для себя интересные находки и решения.
– Если я правильно понимаю, ремонт ты здесь не делал.
– В этом не было необходимости – квартира была как новая, ее надо было только обставить.
– А мебель кто подбирал?
– А почему ты думаешь, что не я?
– Чувствуется рука профессионала.
– Тебя не обманешь. Друг посоветовал паренька-дизайнера, я ему примерно обрисовал, что мне нужно, и вуаля…
– И тебе нравится?
– Конечно.
– Вот уж не думала, что минимализм – это твое, – заметила Сабина, вспомнив пышное убранство родительского дома Армана в Алма-Ате (в который он пару раз приводил ее тайком) с резной мебелью в дворцовом стиле, аляповатыми обоями и обилием ковров, тяжелых портьер и массивных светильников из хрусталя.
– А ты надеялась увидеть здесь бархатные подушки, рюши и цветочки? – Арман со смехом притянул ее к себе.
– Ага, и плюшевых медвежат, – она прижалась к его груди, вдыхая запах, по которому так соскучилась.
Арман, почувствовав ее настроение, обнял ее еще крепче и поцеловал таким долгим, жарким поцелуем, что у нее закружилась голова, а по телу волной прокатилось желание. Но желание поесть все же пересилило, и она, мягко отстранившись, напомнила Арману, что, если он не хочет, чтобы она умерла от голода в его шикарной квартире, ее не мешало бы покормить. Разочарованно вздохнув, он повел ее на кухню к огромному холодильнику, в котором можно было запросто разместить недельный провиант для семьи из пяти человек. Однако в данный момент внушительный размер агрегата явно дисгармонировал с набором продуктов, имевшихся в наличии: десятком яиц, палкой колбасы, бутылкой апельсинового сока и несколькими банками пива, нагоняя тоску практически полным отсутствием выбора. Но есть хотелось неимоверно, и Сабина, испустив печальный стон, достала яйца, колбасу и сок, прикидывая, какой шедевр сможет из этого сотворить.
– У тебя масло и хлеб есть? – Если им повезет найти еще и масло, она приготовит яичницу – все лучше, чем ничего.
– Не помню, сейчас посмотрю, – Арман в задумчивости почесал макушку, пытаясь угадать, в каком из ящиков его ультрамодерновой кухни скрывалось масло.
– Ты дома вообще не ешь?
– Неа, не успеваю.
– А вечером?
– Вечером готовить неохота, проще в городе перекусить.
– Понятно.
У нее так и вертелся на языке вопрос, в чьем обществе он перекусывал весь этот год, но она представляла, какая сцена может за этим последовать, поэтому держала язык за зубами. Отныне она позаботится о том, чтобы он питался по-человечески и, безусловно, в правильной компании.