- И я про всё... - тихо ответил красавец-мужчина, отводя глаза.
И вот что с ним, таким, делать? Выручил Лину мобильник, который заверещал крайне вовремя: "мама, мама, как я буду жить". Понятно, что такой рингтон стоял только на одном любимом номере - Елизаветы Григорьевны.
- Да, дорогая, - тут же включилась любящая дочь. Ведь это позволило не отвечать одному крайне неадекватно настроенному анималу.
- Лина, мы тут закончили с Кони. Всё в порядке. Ты с Дмитрием?
- Да.
- Скажи ему, что свободен.
- Так и сказать, мам?
- Так, дочь. Посоветуйся они со мной, прежде чем отправлять по всему белу свету свое брачное предложение, никаких эксцессов с посторонними не случилось бы. Так что его вынужденное времяпровождение с тобой - расплата за косяки его родителей. Верни им ребёнка.
- Да без проблем. Вот только мы сейчас за городом, и если я останусь одна - а я без машины - добираться буду на попутках.
- Девочка моя, нельзя же всё понимать так буквально. В общем, скажи ему, что он мне ничего не должен, и пусть отвезёт тебя домой.
- Хорошо, мам, - согласилась послушная дочь.
- Как погадали?
- Удовлетворительно. Ну всё, мам, целую. Папе сама позвонишь, хорошо?
- Уже. Как вернешься в город - перезвони, - и старшая Забродская отключилась.
Димка с явным интересом прислушивался к диалогу, и Лина даже не стала спрашивать, всё ли он понял. И так было ясно, что всё. Но она заинтересовалась другим вопросом:
- А за что ты был должен моей маме?
- Ну, там такая история вышла... - теперь у вожака возникли трудности с ответом, и он очень обрадовался принесённому, наконец, шашлыку. - Прости, я так проголодался, - и он вгрызся в кусок мяса прямо с шампура.
Лина не стала настаивать, проявив деликатность. Одной порции голодным анималам не хватило, и каждый заказал себе ещё по две, и все дружно благодарили девушку за ужин, словно она сама готовила этот шашлык. Когда расселись по машинам, небо уже раскрасилось закатными красками. Жаркий во всех смыслах день начала августа завершался, и в целом Лина была им довольна.
- Давай заедем в клуб, - предложил Димка. - На минуточку, мне надо кое-что забрать.
Наученная горьким опытом ночевок в бункере, Лина наотрез отказалась.
- Знаю я эти минуточки. Нет, отвези меня домой, я хочу сегодня спать в своей постели.
- Ты и в бункере спишь в своей, - обиженно пробурчал Димка, но настаивать не стал.
Он отвёз Лину к её дому, и, когда та уже собралась выйти из внедорожника, заблокировал двери. Девушка в изумлении обернулась к нему и сама не поняла, как в очередной раз попала в плен сильных рук. И поскольку её макушка находилась на уровне груди анимала, уши опять уловили частое и гулкое биение его сердца.
- Спасибо тебе за этот день, - едва слышно прошептал он, и отпустил очаровательницу на свободу.
- Всегда пожалуйста, - отшутилась та, - если что - обращайтесь, - и спрыгнула из кабины на землю. Сама. Захлопнула дверь, помахала рукой мальчикам из охраны, и мгновенно осталась одна. Она дошла до подъезда, открыла кодовый замок и вызвала лифт.
А вот в лифте ехала уже не одна. В последний момент к ней просочился тип невнятной наружности, ткнул ей в бок чем-то тупым и холодным и приказал:
- Не дёргайся. Нажимай кнопочку, и без выкрутасов мне.
Лина нажала. Спокойно обернулась - человек. И взгляд такой знакомый, пронзительный.
"Ну вот мы и встретились. Здравствуй, гений слежки"
На счёт раз Лина отобрала пистолет. На счёт два сработал вампирский гипноз. На счёт три проснулся демон.
- Кто тебя послал, человек?
Тот, как завороженный (хотя почему как?) смотрел прямо на Лину, и в глазах разгоралось пламя похоти. Демон облизнулся. Лифт остановился. Лина вышла, за ней, как на веревочке, Пинкертон местного разлива. Он выложил ей всё, хотя не знал основного - имени заказчика. Он сам ставил в её машину прослушку, и забеспокоился, когда сигнал отсутствовал больше суток. Он следил и за Бояриновым, а целью была молодая девушка, которая ушла от наблюдения его столичных коллег, но совершенно однозначно должна была приехать сюда.
Лина брезгливо коснулась его, подчиняясь своему демону - тот опять был голоден. Потом сказала несколько фраз, в приказном порядке заставляющих забыть все события трёх последних дней и отпустила восвояси. Правда, пистолет остался.
Интерлюдия. Примерно 40 лет назад
Мы ушли, ковыляя во мгле
Мы к родной подлетаем земле
Вся команда цела и машина пришла
На честном слове и на одном крыле
С.Болотин, Т. Сикорская, "Бомбардировщики"