Гудок. Другой. Третий. Напряженное «Да?» по ту сторону мира. Звук, искаженный расстоянием, тихий шелест в трубке. И еще одно:
— Да, я слушаю вас.
Дима обреченно опустил ресницы, вслушиваясь в его голос. И что толку было бегать от себя и своей памяти все это время?
— Ты устал ждать, Влад?
Судорожный вздох, как будто на том конце мира вспоминали, как дышать. Пауза, растянувшаяся на три лихорадочных удара сердца.
— Это я стал тебе не нужен. И я не люблю путаться под ногами, Дима. Тем более теперь, когда у тебя наметилась нормальная личная жизнь.
— Нормаль… что?! — Дима вскинулся, слетел с кровати, а потом замер, когда до него дошло. — О, господи, Влад… Ты, что, поверил этим газетным статейкам?!
— Ты уехал не попрощавшись. Ты не оставил ни номера телефона, ни как с тобой связаться, — Влад вздохнул. В его словах ощущалась горечь. — У меня не так много возможностей найти тебя. Ты… молчал, Дима. Что я должен был думать? Да и кто я тебе, чтобы вообще… думать.
— Да, я конченный лох, что забыл оставить тебе свой номер или взять твой, признаю. И я обычно не читаю свой форум: у меня просто нет на это времени. И ты… человек, который мне дорог. Думаешь, это было легко — уехать так, не сказав тебе «до свидания». Но, думаю, так действительно было лучше для всех.
— Для кого это, «для всех»? — иронично, немного зло выдохнул Влад. Нет, это не самая удачная мысль: выяснять отношения по телефону, когда один в Москве, а другой черт знает где. — Блядь, мне каждая минута с тобой дорога, понимаешь? Пятнадцать минут, которые ты одевался бы, были бы пятнадцатью минутами С ТОБОЙ, лох конченный. И пять минут, когда ты кофе глотал бы. И минута у порога.
— А дальше? «Прощай, Влад,» и все? — Странно, почему злости нет? Только вина. Огромная, жгучая. А еще понимание бьет, как током. Он ошибся… с самого начала.
— Ты этого хочешь? — очень тихо. — Хорошо. — Еще тише. — Прощай. Я люблю тебя, Дима.
И гудки отбоя. А потом — тишина. Абонент завершил звонок.
Дима еще какое-то время просто стоял, вслушиваясь в шорохи и треск на линии, а потом опустил руку. Телефон выскользнул из враз обессилевших пальцев и с гулким стуком упал на пол. Все. Вот теперь — действительно ВСЕ.
Точка.
========== Часть 8 ==========
15.
Гельм помял сигарету пальцами, а потом отложил, так и не прикурив. Свой лимит на сегодня он почти исчерпал, в пачке осталось всего две штуки. Поджав губы, он откинулся на спинку офисного кресла, отворачиваясь к окну. В лучах заходящего солнца Лос-Анджелес с такой высоты был прекрасен. Ни уличной суеты, ни грязи. И где-то по его улицам бродит его личная головная боль на протяжении вот уже недели.
…На первый взгляд казалось, что этот сталкер мало чем отличается от десятков других его предшественников. Письма с угрозами вперемешку со своими сексуальными фантазиями… Но что-то дергало, а своей интуиции Вильгельм привык доверять.
Дима привлекал к себе психически нездоровых людей, они тянулись к нему каждый со своим «тараканом», как слетаются пчелы на мед. Потоки писем, как бумажных, так и электронных, комментарии в Интернете. И если раньше этим вопросом в его штате занималось два человека, то теперь Гельму пришлось увеличить их число до шести. И это уже почти пугало. Но все они, пишущие эту галиматью, на поверку оказывались не способными причинить Диме настоящий вред. Но автор этих писем, что лежали сейчас у него на столе, был совсем другой. Он описывал свои будущие действия четко, сильно, почти скупо, но с такими деталями, что сомневаться в том, что человек знает, о чем говорит, не приходилось. А еще он сообщал почти о каждом шаге Димы, словно тщательно следил за ним и знал его планы. К поискам автора письма подключили полицию, но ей Гельм не доверял: у полицейских и без того полно забот. Он пытался справиться своими силами, но время шло, а результатов не было никаких. Только письма стали еще более изощренными. А сегодня утром охранники задержали курьера с букетом цветов, который показался им подозрительным. При беглой проверке курьер оказался работником курьерской службы, и его быстро отпустили, а вот цветы… Нет, Дима бы не умер от той химической гадости, которой их обрызгали, но в больницу бы попал наверняка. Никаких внешних физических повреждений, просто сильнейший галлюциноген, наркотик. Возможно, объединять эти два «дела» в одно было ошибкой, но Гельму так не казалось. И за Диму было страшно. Еще месяц назад Гельму бы даже не пришло в голову, что Диму нужно убрать на время поисков с глаз, но сейчас Гельм думал об этом все чаще. Куда-нибудь, где его искать не будет никто и никогда. Никаких родственников или известных друзей-знакомых. Полетят все сроки, придётся платить неустойку, но подозреваемых слишком много, а Дима один. И охране Гельм тоже не доверял. Сталкером может оказаться кто угодно. Но как это объяснить это Диме, с учетом того, что о самих письмах он не в курсе? Незачем ему это знать, он и так дерганный. Что ж… Значит, придется решать этот вопрос самому. И надеяться на благоразумие.