— Я ревновал тебя к той девахе.
— Я помню, — Дима улыбнулся уголками губ. — Но я действительно никогда не имел с ней ничего общего.
— Отелло нервно курит в сторонке в сравнении со мной, когда дело касается тебя.
Они чудом миновали пробки и тянучки, объехали стороной одну аварию и вскоре Влад уже сворачивал в арку дома.
— Узнаю моего Владиуса, — Дима потянулся и выпрямился, улыбаясь. Подождал, пока Влад припаркуется и выбрался из машины. Содрогнулся от показавшегося холодным после салона воздуха и, забрав свою сумку у Соколовского, поспешил к подъезду. — Надеюсь, у тебя есть горячая вода, и шмотки мои ты не выкинул.
— Я спал с ними в обнимку, — смущенно заявил Влад, неуклюже открывая дверь. Он пропустил Димку вперед и протиснулся следом. — Они тобой пахли.
Дима только покачал головой, чувствуя себя до ужаса странно. Тепло, приятно. Смущающе и до жути напряженно.
— В любом случае спасибо, что не выкинул, — Дима первым вышел на седьмом этаже и застыл перед дверью, чувствуя, как губы сами растягиваются в улыбку. От этой стандартной вроде двери веяло уютом. И тихим счастьем. Всем тем, чего ему так отчаянно не хватало.
— Под расстрелом, — хмыкнул Соколовский, открывая дверь. Легонько подтолкнув гостя вперед, шагнул следом и прижал Димку к стене, захлопнув дверь ногой. — Как же я по тебе соскучился!
Губы чуть обветренные. Кожа — холодная с мороза. Но это — Димка. И Влад с тихим стоном удовлетворения прижался к его губам.
Дима выронил сумку и обхватил его за плечи, отвечая. Сильно, почти яростно. Как жил он без этого все это время? Спина, волосы, напряженное тело. И отнюдь не мягкие губы, которые он ласкал своими и никак не мог остановиться.
— Ненормальное… счастье мое… сумасшедшее… — шептал Влад, лихорадочно целуя холодные щеки, губы, глаза и кончик покрасневшего носа. — Как же я люблю тебя… Димочка мой. Спасибо тебе…
А Диме хотелось кричать и еле слышно стонать. Оттолкнуть и прижаться сильнее. Не слышать никогда и слушать, слушать…
— Влад… — дыхание не хватало, слов — тоже. Словно искры плясали на губах, коротя нервные окончания. Наверное, надо было отстраниться, оттолкнуть. Но… — Отпусти меня, Владик. — Ему нужно в душ, нужно переодеться.
— Не могу… Не хочу я тебя отпускать, — Влад принялся лихорадочно сдирать с него куртку. Это было непросто, учитывая то, что поцелуй ему разрывать не хотелось тоже. Поцелуй, объятия, прикосновение тел. Каким чудом он стряхнул обувь и не навернулся — тоже осталось загадкой. Он чувствовал только бешеное биение Димкиного сердца, тяжелое дыхание и свое сумасшедшее возбуждение, готовое в любой момент разорвать тело почти болью.
— Мне нужно в душ, Влад. — Шарф, кроссовки… И снова объятия и не разомкнуть губ. — Владик… — рвется с языка яростное, почти злое «Хочу тебя», вибрирует на губах, но не звучит. Пока не звучит.
— Конечно… — Куртка, свитер, его свитер тоже долой. В душ, так в душ! Из джинсов вытряхиваться будет неудобно. Ладно, это не проблема. Влад застонал, когда, наконец, стащил с него футболку и губами прижался к обнаженное груди.
Дима зашипел сквозь зубы от возбуждения и сжал пальцы на его плечах, словно это могло помочь обрести мгновенно утраченный контроль. Но руки словно сами соскользнули ниже и ниже. Ладони провели по бокам, ногти царапнули кожу сквозь майку. А потом Дима потянул ее вверх, уже почти забыв, что хотел в душ.
В душ? Идти? По стеночке, не иначе. Влад пребольно налетел на дверную ручку, коротко ругнулся, но тут же завел руку за спину и, шагнув вперед, крутанулся, вжимая Димку в стену напротив. Присел на корточки, покрывая поцелуями плоский живот, щелкнул пряжкой ремня и, чуть не ломая ногти, расстегнул молнию. Резко сдернул джинсы вместе с бельем, щекой потерся об узкую полоску темных волос, сбегающих от впадинки пупка к паху.
— Душ?
— Да, — выдохнул Дима, кажется, на грани сознания. Потянул Влада вверх, заставляя подняться, и приник к губам, раздвигая их языком и вламываясь в рот. Больно от возбуждения, но еще больнее, когда надо оторваться, отстраниться. Хотя бы для того, чтобы раздвинув створки, войти в кабинку и вывернуть краны. От ударивших по плечам сначала ледяных, а потом горячих струй, Дима зашипел, вскидывая голову и подставляя лицо.
Влад присоединился к нему минутой позже. Грудью прижался к спине, ладонями погладил грудь и живот.