— Ничем, — легкое пожатие плеч и тишина. Ни объяснений, ничего. Гельм только покачал головой и отвернулся. Дима вздохнул и слез со стула. Потоптался немного рядом, а потом юркнул за оставленные явно с каких-то прошлых съемок декорации. Утром он обнаружил здесь старое, но вполне удобное кресло. Не кровать-двуспалка, но лучше, чем буквой «зю» на стуле. Дима смахнул с кресла чехол, такой же старый, но хоть не дырявый, и свернулся клубочком на чуть продавленном сидении. Достаточно удобно устроил голову на подлокотнике и выдохнул, закрывая глаза.
У него снова началась бессонница. Он дико уставал днем, готов был уснуть стоя, но как только добирался до постели… Сон просто исчезал. И он лежал, лежал в кровати, глядя в потолок. И незаметно засыпал только, когда стрелка часов приближалась к трем.
Мыслей в голове не было давно. Он зациклил свою жизнь, превратив себя почти в робота. Гельм рычал, но помочь ничем не мог. Он сорвался сам. Один раз.
…Это был какой-то небольшой благотворительный концерт для детей-сирот. Сначала Дима отработал обязательную программу, а потом малыши и воспитатели просили его спеть что-нибудь еще. И он пел. Впервые за этот год с открытой душой, улыбаясь по-настоящему. Пока к нему не подошла кроха и, смущаясь, не попросила спеть «про бабочек». Он не смог, не посмел сказать ей «нет», хотя из репертуара эту песню убрали по его настоянию.
Он плакал тогда. Стоял на импровизированной сцене сиротского приюта и, пел, закрыв глаза, чувствуя, как текут по щекам жгучие капли. Но когда отзвучала последняя нота, он улыбался. Чисто и светло. И та малышка, которая просила «бабочек» тихо шепнула потом ему на ухо, что «он хороший».
Но что-то изменилось в нем тогда. Что-то… сломалось. Нет, он не бился в истериках, не впадал в депрессию, не заламывал руки и слез больше не проливал. Он просто… уснул. Он по-прежнему делал все, что ему говорил Гельм, пел с прежней отдачей, все также интересовался тем, что делает. Но… Казалось, что все это ему снится. Он просто видит сон. Яркий, сюжетный сон. Бесконечный клип. Чужой клип.
Брен, который стал за это время ему настоящим другом, говорил, что он просто бегает от самого себя. Диме было плевать. ТАК — не больно. Это все, что ему было нужно. Не думать, не знать. Не любить.
23.
— Влад, — Алекс сунулся в гримерку и поманил его пальцем. — Нас на сегодня отмучили, собирайся, мне подсказали одно чудесное местечко, где мы сможем оттянуться!
Влад поморщился. Настроение было ни к черту, адски хотелось спать, после изматывающего переезда из Техаса назад в Калифорнию хотелось лечь и умереть. Съемки изматывали еще круче, чем когда-то его совершенно безумный график дома.
Его все-таки утвердили на роль Гаула, в сериал-эпопею «Колесо времени». Ради интереса он даже прочел по диагонали историю, написанную ныне покойным автором. Двенадцать книг, каждая по весу как кирпич. Неожиданно увлекло, а уж под сигареты пошло на «ура».
Итак, воин из клана Каменных Псов народа Ай`ил, лучших воинов, которых только когда-либо видывал мир. Специфическое чувство юмора, очень интересное мировоззрение и совершенно восхитительное отношение к жизни, смерти, долгу, чести и бесчестии.
Его герой для начала охранял главгероя, некоего парня по имени Ранд, потом, пытаясь отдать долг крови, принялся помогать второму главгерою. В общем, без хорошей затяжки не разобраться. Но как-то так.
На роль Ранда утвердили Петтифера. Неожиданно англичанин оказался, во-первых, той еще оторвой, во-вторых, именно Петтифер первым нашел общий язык с «этим крэйзи-русским». Дальнейшие похождения безумной парочки доставляли всем. Съемочной группе, коллегам и многочисленным папарацци, которые только и строили предположения, что же за нежная мужская дружба связывает восходящую звезду Голливуда и никому не известного красавчика из Москвы.
Предположения стали строить аккуратнее, когда в прессу просочились фото целующегося Соколовского и Эммы Уотсон, которая так же исполняла главную роль в высокобюджетной саге. До романа не дошло и оба отшучивались, дескать, это все Хэллоуин, вечеринка и драйв. Алекс ржал и подкалывал «голубоглазого плэйбоя», но в конечном итоге отстал. Очень вкусной среди журналистов была тема личной жизни звезд саги. Но если с главными персонажами было все более-менее ясно, то «открытие» было тайной за семью печатями.
— Кажется, кое у кого не очень хорошее настроение… — Ал бесцеремонно уселся в матерчатое кресло и скрестил руки на груди. — Сигарет нет, извини, а витаминкой могу поделиться. Съемок на сегодня нет. Завтра нас с тобой дергать не станут. Бой в Твердыне запланировали на понедельник, так что мы свободны.