Джинсы промокли почти до колен. Влад уронил сумку на выложенный плиткой порог, согнулся, упираясь руками в колени, в попытке отдышаться и тяжело вздохнул.
***
Задержка рейса убивала. Сегодня — особенно. И даже когда он наконец сел в самолет, не успокоился. Ерзая на месте, сам себе напоминая шаровую молнию, он словно пытался подогнать лайнер. Быстрей, еще быстрей. Там его ждут.
Так необычно — сегодня он был совсем один во всем немаленьком бизнес-классе. Гельм улетел на сутки раньше, сославшись на какие-то дела, требующие его непременного присутствия. И в аэропорту его не встречали: он сам запретил. Невзрачная куртка, неизменный капюшон, чуть сгорбится, очки «ботаника» — и таксист запросил с него даже меньше, чем обычно.
А дорога кажется вечностью, когда еле ползешь в понемногу рассасывающейся пробке, зная, что тебя ЖДУТ. Влад уже должен быть на месте. Его самолет должен был прилететь почти на два часа раньше. Еще год назад он бы остался подождать Диму, но сейчас… Вместе они слишком заметны. Лучше подождать лишний час, зато потом они будут принадлежать лишь друг другу.
Они не идеальная пара. Спорят, ссорятся, иногда не понимают друг друга и дуются на разных континентах. Но все равно выискивают свободные дни, часы и летят навстречу друг другу. Для короткого объятия, быстрого поцелуя или длинной ночи. Мало, им так мало друг друга. Но когда не знаешь, когда увидишь любимые глаза в следующий раз, будешь рад простому касанию. Им мало, но они благодарны за то, что имеют.
Когда-нибудь они устанут. И тогда… Они встретятся для того, чтобы больше не расставаться. Пафосно? К черту… И пальцы сами гладят лежащий в кармане простой брелок в форме звезды. Подарок Влада. Он почти такой же, как кулон, который Соколовский носит до сих пор.
У них странная жизнь. Они живут в разных домах, по разным графикам и вокруг них разные люди. Но… Они все равно вместе. Пусть иногда и под покровом ночи и украдкой. Пусть. Они просто вместе.
Поворот, знакомая подъездная дорожка и навстречу — еще одно такси. Дима попросил остановиться, не доезжая дома. Расплатился, выбрался, подождал, пока уедет машина, и направился к дому, предвкушая встречу. Месяц — это слишком долго.
Влад стоял на пороге перед дверью. Освещенные окна, музыка, смех — кажется, хозяева и гости уже начали праздновать Новый год без них. Дима только улыбнулся. За этот год Брен стал настоящим другом для них с Владом. Во всех смыслах.
Под ногами тихо шуршит мелкий гравий, но Влад его, кажется, даже не слышит. Тем лучше. Подойти, обнять со спины, крепко прижимая к груди…
— Здравствуй, любимый…
Влад тихонько выдохнул, замерев в его руках на миг. Зажмурился, довольно, счастливо.
— Здравствуй, — он накрыл Димкины ладони своими. Все. Больше никуда спешить не надо. Не надо бежать и молить время немного подождать. Не надо никого подгонять. Все, что ему нужно в этой жизни — теперь с ним. — Я готов встречать Новый год прямо на пороге этого скромного дома. Как же я по тебе соскучился!
— Тогда, может, развернешься? Я хоть посмотрю на тебя, — Дима носом взъерошил светлые прядки, закрывающие шею, и вдохнул теплый, родной запах. — Не вздумай при Брене ляпнуть про «скромный» дом, мигом на улице окажемся.
— Ну… — Соколовский фыркнул, развернувшись в его руках. — Тогда мы узнаем весь спектр ощущений… ммм… которые испытывают чукчи, занимаясь любовью.
— Тебе не хватило экзотики в Новой Зеландии? К тому же я капризный, помнишь? — мягко усмехнулся Дима, костяшками пальцев проводя по его щеке. — Как же я по тебе соскучился.
Влад нежно коснулся его губ своими. Чуть обветренными, сухими.
— Экзотика Новой Зеландии — хорошо. Но ты… Ты лучше всего на свете. Вне конкуренции, любовь моя. Но почему ты думаешь, что Брен нас выставит?
— Он очень трепетно относится к своему дому, — выдохнул Дима. — Я не хочу о нем. Я хочу о тебе. Как ты? — он смотрел и смотрел на Влада. Словно ласкал взглядом каждую черточку.
— Жив, здоров, никакую экзотическую заразу не подхватил и готов любить тебя вечно, — Влад звонко поцеловал его в кончик холодного покрасневшего носа. — Как твой тур? Восторженные визги я видел в эфирах, а ты как?
— Жив, здоров, с фанатками не общался, — в тон ему произнес Дима. — Все, как всегда. А вообще… — он чуть подался вперед, согревая дыханием его замерзшие губы, — мы слишком много говорим.