— Ты ответишь за это! — крикнула она мне вслед и пошла на блеф. — Дедушка узнает!
— Да вырасти ты уже, — устало бросил я, не оборачиваясь. — Дедушка умрёт, что делать будешь?
— Ты… — она на миг задохнулась, не находя слов. — Ты угрожаешь старосте деревни⁈ Фёдор, сделай что-нибудь!
— Виола, он же спас нам жизнь, — неуверенно пробормотал раненый лучник.
Я не обернулся.
Дорога далась нелегко — всё же руки начинали уставать. Зверь периодически вздрагивал от боли, когда неровности тропы заставляли меня качнуться, и тихо скулил. Красавчика чувствовал — он семенил где-то позади.
Пришлось разок остановиться для отдыха, осторожно опуская волка на мягкую траву и массируя затёкшие руки.
— Потерпи, — бормотал я волку. — Скоро дома будем. Ты не виноват, всё будет хорошо.
Кровь из раны продолжала сочиться, оставляя тёмные пятна на моей рубахе. Время работало против нас — чем дольше тянуть, тем больше крови потеряет зверь, тем слабее станет.
Когда наконец показалась поляна с моей избой, я почувствовал облегчение. Кое-как добрался до крыльца, толкнул дверь плечом и осторожно внёс волка внутрь.
Положил его на широкий стол, стараясь не причинить лишней боли. Зверь тяжело дышал, его глаза были мутными от кровопотери. Шерсть вокруг раны слиплась от запёкшейся крови.
Первым делом разжёг огонь в печи и поставил греться воду. Пока она нагревалась, осмотрел рану внимательнее.
Глубокая, рваная, края неровные. Волчара целился в бок, пытаясь вспороть брюхо, но промахнулся.
Прощупал живот — мягкий, не вздутый. Значит, внутренние органы не задеты. Повезло — ещё немного левее, и быть беде. Пульс частый, но ровный.
Кровотечение медленное, тёмное, вроде не из артерии. Это хорошо. Нужно промыть рану и зашить её, но торопиться не стоит — от такого ранения зверь не умрёт, если всё сделать правильно.
Принёс горячую воду и начал промывать рану, смывая засохшую кровь и грязь. Сначала холодной водой — чтобы остановить кровотечение, затем тёплой — чтобы очистить. Волк дёрнулся от боли, но не огрызнулся. Хорошо обученный зверь, похоже Ефим взрастил в нём лишь покорность. Ещё бы, ведь он всего второго уровня.
— Спокойно, всё будет хорошо, — успокаивал его, продолжая работу. Каждая моя фраза сопровождалась лёгким теплом на предплечьях.
Как же хорошо, что мне хватило ума заказать у Ирмы необходимые материалы. После первой встречи с волками в лесу понял — без подобного не обойтись. А ведь серые волки были более серьёзными противниками. Меньших уровней, безусловно, но старше этой стаи. А значит — опытнее.
Промыв рану, достал из запасов тонкую, острую иглу. Прокалил её над огнём, затем взял прочную нить. Зашивать раны я умел — случалось, конечно, но опыта было немного.
Та-а-а-ак, теперь предстоит самое сложное.
Проводить такую процедуру на живом, испуганном звере без нормального обезболивающего…
Поэтому подошёл к своим запасам трав.
Горечь-корень. Ранг F .
Питание некоторых травоядных зверей. Имеет антисептическое и болеутоляющее действие при наружном применении.
Светопряд радужный. Ранг F .
Имеет возможность нейтрализовать токсины в организме питомца. Усиливает звериный естественный иммунитет к ядам.
Точно, я ведь прошёл эволюцию!
Теперь информация о реагентах была доступна полностью!
Второе растение не подходило, а вот первое — отлично! Взял несколько горечь-корней и тщательно растёр их в ступке, добавив немного воды. Получилась густая, пахучая паста.
Щедро смазал края раны — пусть хоть немного онемеет. Затем крепко, но осторожно зафиксировал волка, обмотав его тело широкими полосами ткани.
Волк вздрагивал при каждом проколе иглы, а его мышцы непроизвольно напрягались. Но я работал аккуратно, не торопясь, стараясь свести края раны плотно, но не туго, постоянно контролируя его силой Зверолова.
Когда закончил с основной раной, принялся за мелкие царапины. Их было несколько — на лапах, на шее, на ухе. Неглубокие, но всё равно требующие обработки.
Осторожно начал наносить пасту из горечь-корня на зашитую рану.
Волк вдруг резко дёрнулся, а из горла вырвалось угрожающее рычание. Клыки обнажились, и зверь попытался подняться, несмотря на рану.
Я мгновенно отдёрнул руки, но не отступил. Понял — болевой шок отступил, и инстинкты взяли верх. Для него я был чужаком, потенциальной угрозой.
— Спокойно, — проговорил я ровным голосом, избегая резких движений. — спокойно-спокойно, без суеты.