Заметил в углу кучу кожаных ремней, рядом валялись деревянные колышки, выточенные так, будто их вбивали в землю, и пара металлических пластин с отверстиями, похожими на крепления. Всё это выглядело так, будто тут когда-то кипела работа. Неужели для работы приручителя?
Я вышел из здания, чувствуя, как пот стекает по спине. Жара стояла невероятная.
Сел на прохудившийся пень у стены и вытер лоб рукавом. Взгляд сам упал на мои руки, где горели красные татуировки.
Звериный кодекс, значит? Ну, если этот мир хочет, чтобы я ловил питомцев, я не против. Но для начала — неплохо бы смастерить удочку. Одно ясно — денег у меня нет, так что в местной лавке её не купишь. Просить у Ольги денег? Нет, не мой путь!
Но физические нагрузки и труд мне всегда были по душе, да и удочка мне нужна, поможет закрыть сразу два вопроса.
Во-первых, наловлю рыбы на ужин. Мелочь, а приятно.
Во-вторых, в голове уже зреет неплохая задумка, как заполучить своего первого зверя.
Я ухмыльнулся, довольный своим планом, и бросил взгляд за овраг, где раскинулась деревня. С края нашего хозяйства, что стояло на отшибе, чуть выше на склоне, она открывалась сбоку, как на картине. Дома, будто рассыпанные кубики, жались друг к другу в низине, а дымки из труб лениво тянулись к небу.
Отсюда деревня открывалась как на ладони.
Дома, сложенные из брёвен и камня, тянулись вдоль кривых улиц. Над крышами поднимался дым сразу из трёх кузниц.
Я уловил ржание лошадей, резкие крики возниц, доносившиеся с дальнего конца деревни, где телеги скрипели под грузом мешков. Запах угольного дыма мешался с ароматом свежескошенной травы, сыростью от речки и лёгким привкусом травяных отваров, что витал в воздухе. Над деревней нависали пологие холмы, поросшие удивительными деревьями, чьи кроны казались невероятно огромными и качались на ветру.
В небе, очень далеко отсюда, где облака рвались клочьями, зияла тёмная трещина Раскола. Она висела там, как шрам, и от неё веяло чем-то… Ужасным.
Память пацана оказалась не у дел — он слишком долго болел.
Деревня изменилась.
Два года назад она была меньше, тише, а теперь — разрослась. Улицы кишели жизнью: мастерские, лавки с вывесками, где торговали травами, снадобьями, реагентами. Я заметил вывеску с вырезанным листом — травяная лавка, где, видать, Ирма собранные травы и продавала торговцам.
Магазин ремёсел, алхимическая лавка, чуть дальше какой-то трактир — я видел здания издалека, но Макс знал, что это такое.
Деревня жила, и это было видно даже отсюда. Я невольно усмехнулся: похоже деньги водятся, раз они так разрослись. А староста Ефим всё прибедняется, что дела у деревни не очень, хотя кварталы давно поделены на «богатый» и «обычный». Никто не говорил «бедный», но этого и не требовалось — все и так всё понимали. Ох уж мутит что-то этот старикан.
Наше поселение находилось якобы в безопасной зоне, и звери из лесов не нападали. Вообще, леса делились на несколько зон. Безопасная, средней опасности и «ни ногой туда, если жить хочешь» — глубинная территория, ближе к Расколу, где твари самые опасные, а награда за травы или зверя — самая впечатляющая.
Многое вызывало у меня сомнения, но так тут сложилось.
Я задумался, вертя в руках палку. Хватит сидеть, нужно приводить себя в форму.
За удочку позже возьмусь.
Оглядел двор, прикидывая, с чего начать. Для тренировки нужно что-то простое, что не уложит меня обратно в кровать. Взгляд упал на колодец — крепкий, с новой верёвкой и тяжёлым ведром. Вот оно. Поднимать воду — отличный способ разогнать кровь и заставить мышцы вспомнить, что они не для лежания созданы.
Шагнул к колодцу, деревянная крышка скрипнула под пальцами. Веревка была грубой, слегка влажной от утренней росы, и пахла землёй. Я ухватился за рукоять, провернул её, и ведро с лёгким плеском ушло вниз. Напряжение в плечах отозвалось тупой болью, но я только усмехнулся про себя. Боль — это хорошо, это значит, тело живое.
Ведро ударилось о воду, и я начал крутить рукоять, медленно, но ровно. Первые обороты дались тяжело — руки дрожали, пальцы скользили, а спина ныла, будто кто-то в неё гвозди вбивал. Главное — не торопиться, дать телу привыкнуть. Каждый оборот рукояти был как шаг вперёд — ведро поднималось, вода плескалась внутри, и я чувствовал, как кровь быстрее бежит по венам. Сердце стучало ровно, дыхание под контролем.
Ноги, на удивление, справлялись с нагрузкой. Всего-то и нужно было — расходиться. Словно каждую минуту тело восстанавливало свою первичную форму.
Когда ведро показалось над краем колодца, я остановился, вытер пот со лба, затем опустил ведро обратно и начал заново. Раз за разом, не торопясь, но и не жалея себя. Плечи горели, но я только стиснул зубы. Конечно, хотелось бы заниматься по-другому, но и этого для первого дня достаточно. Нужно экономить силы, впереди ещё целый день. Что-то подсказывало, что быстро сделать удочку не выйдет.