Как только Вальчикан пригубила настойку, ударила в бубен и сделала первые шаги ритуального танца, мир расцвел красками. Вокруг её рук, вокруг кустов и деревьев, вокруг троих мужчин загорелись разноцветные огни. Она перестала чувствовать тело, и сразу раздался низкий горловой звук. Он заставлял вибрировать душу, постепенно вырывая её из ткани нашей реальности. Сияющий пейзаж крутился быстрее и быстрее, сознание рвалось сильнее и сильнее пока, после секундной паники, не вылетело в неизвестность.
Мир духов был пустынным, кругом песок. Нет, не песок, а пыль… веков. Это знание пришло Вальчикан само. Пыль взметнулась и девушка обернулась. Не обернулась, а перенесла внимание назад и сразу поняла, что у нет тела. Она небольшой пылевой смерч и перед ней стоит, виляя по земле, точно такой же. Слева, справа пыль формировалась в вихри и вскоре она оказалась окруженной со всех сторон.
— Она… она… она… — послышались слова внутри головы. Они отличались, как естественные голоса людей. Женские, мужские, детские. Все были чем-то взволнованы.
— Предки!? — спросила Вальчикан. Она не расслышала себя, но точно поняла, что другие её услышали.
— Кто… как… когда… она… — нестройные голоса в ответ.
Шаманка была разочарована. Первичные страх, восторг, удивление сменились этим всеобъемлющим чувством.
Сначала она не поверила удаче, позволившей попасть ей в мир духов при первом камлании. Потом удивилась запущенности. Куда смотрят великие Агды, Бува и другие духи-помощники? Понятно, что ничего хорошего в мире умерших нет, но не до такой степени! Где реки, где леса, где небо с солнцем? Дед рассказывал о них, а он бывал однажды и любил это вспоминать. Как боялся встретиться с тамошними обитателями и еле-еле сумел вернулся. Он обманывал или ему привиделось? Разглядела себя и местных обитателей. Что со мной, что с предками, как они могли меня увидеть, они что, все шаманы? Вскоре пришло разочарование. Все не так, все не эдак. Это не предки, она неизвестно где. Наверное, в мире чужих духов, чужих предков. Как она могла ошибиться, что сделала не так!? Обидно до слез. А как вернуться!?
Из какофонии непонятных вопросов и сумбурных утверждений вычленился зычный голос:
— Ты звала нас, — произнес раскатисто, выделяя каждое слово.
Над толпой невысоких вихрей поднялся высокий толстый смерч.
— Я!? — растеряно переспросила Вальчикан, — я звала предков, хотела найти духов-помощников… это не вы?
«Это местный шаман может он знает?», одновременно думала она.
Голос ответил нескоро, на языке девушки успел завертеться следующий вопрос.
— Нам плохо ты звала мы пришли.
— Да кто вы такие? Ты — шаман, ты должен знать. Или вы все потеряли разум?
Ответил опять через паузу.
— Беда кругом услышали зов помощь другие не зовут забирают плохо тяжело думать смертная…
— Ничего не поняла! Здесь беда? А я чем помогу!? Где я, как мне вернуться!? — юная шаманка ощутила опасность, запаниковала и невольно попятилась. Зря, здесь кругом все одинаково.
— Давно живем рушится все силы нет дай силы спаси смертная…
Вальчикан взвыла. Давно она так не боялась! Бросилась прямо сквозь толпу. При приближении вихри просто втягивались вниз и возникали на удалении. Она всегда оказывалась в кольце.
— Егор, спаси, Егор! — заорала шаманка и встала.
Как стыдно и глупо. Она пришла сюда за ним и совсем забыла. Стыдно! Девчонка сопливая, а туда же, камлать. Прости, дед! Прав ты был, нельзя мне становиться шаманом. Теперь уже не стану.
— Дай силу смертная упади ты звала сама падай, — большой смерч неуклонно приближался и зудел, и зудел, и зудел своим раскатистым голосом.
Ноги Вальчикан начали дрожать. Даже при огромном желании, убежать у неё уже не получится. В данный момент её не занимало, как могут дрожать отсутствующие ноги. Стыд, сожаление, досада — вот основные чувства, которые её обуревали. Она смирилась с неизбежностью, оставалась лишь капля надежды. Скоро она встретится с любимым дедом и с незнакомыми родителями.
«Интересно, какими они были», прозвучала последняя мысль, и ноги девушки бессильно подогнулись.
Вспыхнула ослепительно-яркая голубая вспышка и Вальчикан услышала насмешливый, но в то же время властный женский голос:
— Вставай, красавица, чего разлеглась.
Окончательно запутанная, не отошедшая от прощания с жизнью, шаманка поднялась. Теперь вяло обратила внимание на отсутствующие конечности. Как падала, как бежала — непонятно.
— Говори, сладенькая, кем тебе приходится Егор ор'Комес?
— Что? Я… ничего не понимаю… я жива?