Гвинет яростно проколола ткань иглой и… попала прямо себе в ладонь. Выругавшись так, что уважающая себя леди сгорела бы со стыда, Гвинет с отвращением отбросила рукоделие.
Это все Арик виноват. Она отлично шьет, но только если может сосредоточиться на работе, а не вспоминать те нелепые обвинения, которые он бросил ей в лицо перед отъездом. Все, что он сказал ей, неправда. Арик нужен ей вовсе не только из-за замка и богатства!
Гвинет принялась мерить шагами комнату. Почему этот глупец не понимает, что она не может бросить благополучную жизнь истинной леди? Гвинет целых восемь лет спала на земляных полах, отбивалась от домогательств солдат ее дяди Бардрика, работала в кухонном пекле и донашивала обноски своих кузин! Гвинет просто хотелось жить той жизнью, которая полагалась ей по рождению. И если бы ее родители были живы, то они обеспечили бы свою дочь тем, о чем она всегда мечтала.
Чума на его голову за то, что он хочет вернуть ее к этому убогому существованию! Она уже зажила той жизнью, которая была предопределена ей судьбой, и будет жить ею до последнего вздоха, черт бы его побрал!
Сердито дернув рукой, Гвинет смахнула раздражающую ее влагу со щек и лишь после этого осознала, что они залиты слезами.
Слезами? Нет, она больше не будет плакать! Не будет!
Гвинет нравилась жизнь в замке, и она прекрасно обойдется без Арика. Да, она очень любит его, и разлука с ним для нее мучительна. Гвинет казалось, что она испытывает такие же страдания, как узник, которого пытают на дыбе. Но все равно она не уступит.
Неожиданно Гвинет услышала, как кто-то откашлялся у нее за спиной. Оглянувшись, она увидела Гилфорда. Его фигура была освещена ярким солнечным светом, а на его лице застыло какое-то странное выражение.
– Слезы? – спросил он участливо. – Плохой знак.
– Я уколола палец иголкой, – солгала Гвинет. Гилфорд кивнул, словно его удовлетворило такое объяснение, но, судя по взгляду старика, слова Гвинет не убедили его.
– Гвинет, мне не хотелось бы говорить об этом, – вымолвил он, – но, кажется, я не видел на твоем лице улыбки уже больше месяца.
– Это не имеет никакого отношения к отъезду Арика, не беспокойтесь, – произнесла Гвинет в ответ.
– Ну конечно, нет, – Его глаза под кустистыми седыми бровями были абсолютно серьезными.
Почему-то у нее возникло ощущение, что Гилфорд не верит ни единому ее слову.
– Выслушайте меня, милорд, – заговорила Гвинет. – Арик решил оставить меня здесь, не забывайте об этом.
– Да, решил, и мы больше не будем говорить об этом невоспитанном грубияне, – кивнул Гилфорд. – Он нам тут больше не нужен. Моя армия неплохо обходится и без него, да я еще и сам в состоянии командовать своими солдатами. А ты… – тут Гилфорд махнул в ее сторону руками, – ты прекрасная хозяйка замка. Сразу видно, что тебе доставляет большое удовольствие выполнять эти обязанности.
Так и есть. Разве не так?
Гвинет, нахмурившись, стала вспоминать события последнего дня, недели и месяца. Странно, но ей не припомнилось ни единого мгновения, когда она получала бы удовольствие от того, что отдавала указания кухонной прислуге, заботилась о чистоте в замке. Даже подготовка к Дню святого Криспина, который будут праздновать через неделю, не радовала ее! А ведь в Нортуэлле она с огромным энтузиазмом занималась подобными делами. Но с тех пор, как она приехала в Харидж… Нет, тут все было иначе.
А уж с тех пор как уехал Арик, ее жизнь совсем переменилась, все пошло наперекосяк.
Не зная, что сказать, Гвинет просто улыбнулась Гилфорду.
– Миледи! – окликнула ее служанка, неслышно вошедшая в комнату. – К вам леди Бринкли с визитом.
Неллуин? Гвинет нахмурилась. Почему это кузина приехала сюда?
– Проводите ее ко мне, – подумав, отозвалась она.
– Леди Бринкли? – переспросил у нее за спиной Гилфорд. Хмуря брови, Гвинет кивнула.
– Это моя кузина, – объяснила жена Арика – Она замужем за сэром Ранкином.
По лицу седобородого старика пробежало странное выражение отвращения, но он быстро взял себя в руки.
– Ты удивлена ее приезду?
– С тех пор как Неллуин вышла замуж за сэра Ранкина и уехала из Пенхерста, где я родилась, мы с ней переписывались, – промолвила Гвинет в ответ. – Но я не могу сказать, что мы когда-то были особенно близки.
Гилфорд кивнул, словно понимая ее. Гвинет была рада этому, потому что она и сама толком не понимала, какого рода отношения связывают ее с кузиной.
Через несколько мгновений в комнату вошла Неллуин. На ней был плащ с капюшоном, а в руках она держала завернутый в одеяло сверток.
– Здравствуй, Гвинет, – сказала она. – Я приехала в Нортуэлл, но… мне сказали, что ты перебралась сюда. Я… – Неллуин переложила сверток из одной руки в другую. – Я надеюсь, что ты не возражаешь против моего визита. Ты ведь не ждала меня.
Кузина Гвинет переминалась с ноги на ногу, а ее лицо по-прежнему оставалось прикрыто капюшоном. Как это не похоже на обычно самоуверенную Неллуин!
Не успела Гвинет и рта раскрыть, как за нее ответил Гилфорд.
– Миледи, я Гилфорд, граф Ротгейт, – представился он. – Добро пожаловать в Харидж-Холл! Я рад, что вы приехали навестить вашу кузину.
Когда кузина Гвинет крепче прижала сверток к груди, Гвинет подозрительно нахмурилась.
И тут сверток начал плакать.
Это же ребенок Неллуин!
Кузина Гвинет тоже разрыдалась.
Вскочив на ноги с озабоченным выражением лица, Гвинет бросилась к Неллуин.
– Господи, ты проделала такой долгий путь с малышом на руках! – воскликнула она. – Но ему же не больше трех месяцев.
– Чуть больше двух, – выдавила из себя Неллуин.
И только сейчас Гвинет разглядела, что по ее лицу под капюшоном льются слезы.
Гвинет заботливо усадила Неллуин на стул, а затем отбросила капюшон с ее лица.
Вокруг глаз, на щеках и висках Неллуин темнели синяки. Гвинет испуганно охнула.
Неллуин от стыда закрыла глаза.
– Вынуждена признаться, что я огорчила сэра Ранкина, – прошептала она. – Он ждал сына, а я родила дочь. – С этими словами Неллуин приподняла в руках свой сверток.
Гвинет недоверчиво смотрела на Неллуин. Ее кузина явно вымоталась за время долгого путешествия. Длинные растрепанные пряди темных волос свисали ей на лицо. А ее глаза! Взор Неллуин стал совсем безучастным, полным боли.
Тут внимание Гвинет привлекло тихое гуканье, раздававшееся из свертка в мягком сером одеяле. Сердце Гвинет тут же смягчилось, она с нежностью взяла из рук Неллуин малышку и крепко прижала ее к груди.
– Ее зовут Маргарет, – прошептала Неллуин.
– Замечательное имя, – промолвила Гвинет, с улыбкой разглядывая крохотную розовощекую племянницу. Губки девочки чуть скривились от плача, а глаза были закрыты. У Гвинет потеплело на душе. – Она замечательная.
Печальная улыбка, полная боли и гордости одновременно, приподняла уголки рта Неллуин.
– Я так люблю ее, – промолвила она. – Но после ее рождения сэр Ранкин… выразил явное недовольство тем, что на свет появилась девочка… И я поняла, что должна уйти из дома. Он хотел, чтобы я передала Маргарет в церковный приют. Я всегда рада угодить мужу, но в этом случае…
Неллуин разрыдалась. Одной рукой прижимая к себе малышку, другой рукой Гвинет ласково поглаживала Неллуин по спине.
– И я решилась приехать к тебе, – продолжала Неллуин, – потому что мне больше не к кому обратиться. Мой отец помочь не сможет, ведь сейчас он думает только о том, чтобы завоевать расположение нового короля. А сэр Пенли… Он всегда боялся сэра Ранкина. Но твой муж – я имею в виду Белого Льва, – пояснила она, – не боится никого. И раз уж он оказался графом, я понадеялась, что он смог бы… Нет, я понимаю, что он может, – поправилась она, – но я имею в виду, что он захотел бы защитить меня.
Гвинет, прикусив губу, посмотрела на Гилфорда. Ей хотелось избить сэра Ранкина до полусмерти. И очень хотелось помочь кузине. Но она не знала, как сделать это, потому что Арик решил жить отдельно от нее.