Но я получила гораздо больше.
Я была сверху и стремилась к оргазму, пока большой член много раз подряд вторгался в мою киску. Мои взмокшие волосы липли ко лбу, и некоторые пряди скользили по лицу Кэла.
С первого же раза я знала, что никогда не устану чувствовать его внутри.
Тем не менее, теперь все было иначе.
И мое сердце бешено колотилось.
— Моя детка сильно кончит для меня? — спросил Кэл, когда я посмотрела в его прекрасные карие глаза.
«Моя детка»
Большего мне и не требовалось. В тот миг я поняла, что безвозвратно влюбилась в этого удивительного мужчину.
Я кончила сильнее, чем когда-либо прежде, постанывая и извиваясь, словно шлюха. Конечно же, Кэл тут же со стоном разрядился внутри меня.
Неожиданно.
То есть, кончать одновременно было для нас обычным делом. Порой я достигала оргазма, чтобы поторопить Кэла, хотя все еще наслаждалась.
Неожиданностью для меня стали возникшие чувства.
— Мы идеально друг другу подходим, — поразил меня Кэл, озвучив мои мысли.
Я уже думала об этом, но не хотела ничего говорить. И вот он все выложил.
— Мы идеально друг другу подходим в постели, — ответила я, пытаясь сохранять хладнокровие.
— Не только в постели, Дэни. Во всем остальном тоже.
Больше он ничего не сказал, а я побоялась развивать тему.
По крайней мере, пока что.
***
Март
Я только что сделала Кэлу минет за спортзалом.
Мы шли обратно на занятия, когда он остановился позади корпуса.
— Дэни…
— Что? — обернулась я.
Кэл стоял на месте и смотрел на меня со странным выражением лица. Я понятия не имела, о чем он думал.
— Что, Кэл? Выкладывай!
— Я тебя обожаю, — с улыбкой признался он.
Большинство девушек ответили бы великолепному мужчине равноценным признанием, верно?
Но не я. Нет, мои мысли носились кругами, и я не могла найти слов. Ничего не сказав, я утянула Кэла с тропинки на небольшую прогалину у ручья. Я убедилась, что листва обеспечила нам надежное укрытие от посторонних глаз и, упав на колени, расстегнула на Кэле штаны так быстро, как только могла.
Он выглядел удивленным, но не спорил. Да и с чего бы ему возражать? В конце концов, парни есть парни.
Я вложила в минет каждую каплю своих сил, сердца и души. Я брала Кэла в горло глубже обычного, хотя мне до сих пор так и не удалось принять его полностью. Я лакомилась им и жадно сосала, пока он не вознаградил меня теплым выплеском.
Когда я закончила, Кэл поднял меня на ноги и, не потрудившись надеть штаны, крепко поцеловал.
Наконец оторвавшись от моих губ, он все-таки наклонился и надел джинсы.
— Значит ли это, что ты тоже меня обожаешь? — спросил Кэл, застегивая ширинку.
Все еще чувствуя во рту его вкус, я усмехнулась и кивнула.
— Обожаю, — сказала я, на деле чувствуя гораздо больше. — Но я попрошу тебя кое о чем.
— О чем?
— Я хочу, чтобы после занятий мы вернулись сюда, и ты оказал мне ответную услугу.
И Кэл оказал. Час спустя я лежала на земле, голая ниже талии и не замечавшая холода, в то время как умелый язык доводил меня до грандиозного оргазма. Подняв руку, Кэл прикрыл ладонью мой рот, заглушая стоны, но я лишь сильнее кончила и застонала громче.
Настоящее чудо, что никто не услышал меня и не пришел посмотреть, в чем дело.
***
Апрель
Я начинала беспокоиться. В следующем году Кэл должен был пойти в аспирантуру. Мне же до диплома оставалось еще два года. Когда мы подняли эту тему, он сказал, что подал заявки в шесть различных университетов и еще не знал, куда именно пойдет учиться. Мы уже решили летом выделить месяц, чтобы вместе заняться альпинизмом в горах Франции. Но что потом?
— Я ненавижу быть вдали от тебя, — сказал Кэл.
Вечером пятницы мы с ним обедали в ливанском ресторанчике. Вскоре я должна была уехать на выходные к родителям. Посмотрев на Кэла, я проглотила кусочек салата «Фатуш».
— Ужасно.
— Ты будешь скучать по сексу, — нахально добавила я.
— Прекрати. Я говорю не о выходных, а об аспирантуре.
Судя по тону, Кэл был серьезен. Заметив, что его гиро лежал на тарелке нетронутым, я положила вилку.
— Что ты хочешь, чтобы я сказала, Кэл? Ты даже не знаешь, где будешь в следующем году, но точно не в Ок-Ридже. И честно говоря, после августа уже невозможно строить планы. Я боюсь, что ты уедешь, и «нас» не станет.