Просандеев спросил у мельника, что это за люди.
- Котосов - это мой друг, - ответил мельник. - Сам он из Ярцево, убежал оттуда от фашистов и пока живет у меня здесь, по соседству.
- А ну зови его сюда! - приказал командир партизанского отряда.
Однако звать Котосова не пришлось, - услышав стрельбу, они с сыном поспешили к мельнику.
- Мы видели, как ваши пристрелили гитлеровского офицера, - сказал Котосов-отец.
- А что стало с тем безоружным немцем? - спросил командир.
- Он остался здесь, - ответил мельник.
- Зачем? С какой целью?
- Потому что он дезертировал из своей части, - вмешалась в разговор Мария. - Я с ним много говорила и считаю, что он хороший человек. Он мне сказал, что не хочет воевать против нас. Поэтому мы его и спрятали.
Помолчав, девушка добавила:
- Я немного говорю по-немецки.
- Но гитлеровские офицеры его все же нашли?
- Нашли. По нашей глупости, - медленно проговорил мельник. - Они приехали вместе с переводчиком и приказали мне помолоть им муки. Солдата того мы спрятали, а вот шинель его забыли, она осталась висеть на гвозде.
Офицеры увидели шинель, и мельнику ничего не оставалось, как привести к ним Шменкеля.
В землянке между немцами началась перепалка. Спор разгорался с каждой минутой. Что они говорили, мельник не понимал. Офицеры кричали на солдата, а тот отвечал им какими-то двумя фразами. Мельник понял лишь одно слово работа.
Мельнику хотелось как можно скорее отделаться от гитлеровских офицеров. Чтобы как-то смягчить напряженную обстановку, он принес им бутылку самогона. При виде водки офицеры несколько поутихли, но после первой же стопки вновь загалдели. Офицеры решили было отослать солдата в гарнизон Постниково в сопровождении своего переводчика, но тот отказался туда идти. Мельнику переводчик шепнул по-русски, что, мол, немецкий солдат ему не подчинится и можно попасть в такую историю, из которой не так-то легко будет выпутаться.
Когда офицеры перепились, Мария проводила немецкого солдата в соседнее село, где его приютила семья лесника Порутчикова.
- Что это были за офицеры? - спросил Просандеев. - Род войск? Звания?
- Думаете, я знаю, - ответил мельник. - От страха я и на погоны не смотрел. Да я и не разбираюсь в званиях, - Мельник перевел дух. - Один из офицеров приходил на мельницу и раньше, наверно, работает по снабжению. Второго я видел в первый раз, того, что вы сегодня застрелили.
- А зачем он вернулся сюда?
- Может, надумал что, как отрезвел, - объяснил мельник. - Спросил про этого солдата. Я ему сказал, что солдата здесь уже нет, что он ушел, а куда - не знаю. "Задержать немца я не могу, господин офицер, вы это и сами знаете!" Сначала офицер стал кричать, грозил мне пистолетом... Ну да что там, он свое теперь получил сполна, туда ему и дорога.
Мельник рассказал все, что знал, но этого было мало Просандееву.
"С одной стороны, - думал он, затягиваясь цигаркой, - Сидоров, Мария и мельник говорят, что немец этот, видимо, не преследует никаких дурных целей, вежлив, предупредителен. А Котосов даже сказал, что немец, мол, ищет дорогу к партизанам. Зачем ему партизаны? Уж не шпион ли он? Вот и офицеры его не тронули, а если б он был дезертиром, то они бы с ним не так обошлись. А почему бы и не так? Быстрое продвижение германских войск на восток и их временные победы вполне могли создать впечатление, что в фашистском вермахте царствует безупречный порядок и точность. Но это только кажется. И вот два офицера (один - офицер по снабжению, а другой, видимо, из какой-нибудь резервной части) решают немного отдохнуть. Наплевав на все уставы и наставления, они двое суток пьянствуют в лесу. А один из них настолько утратил чувство бдительности, что решился даже поехать на дальнюю мельницу".
Просандеев не без удовольствия анализировал ошибки противника, однако тут же подумал: а что, если все это лишь хитрая игра, рассчитанная на простачков. Немцы уже обратили внимание на его партизанский отряд. А что, если они просто выманивают его из леса? С другой стороны, если этот немец шпион, почему он так неловко действует?
Но где же застрял Красильников? Его группе давно пора вернуться. Командир опять взглянул на часы и, покачав головой, свернул новую цигарку.
"Черт бы побрал этого немца! Быть может, он и на самом деле хочет перебежать к нам?"
Командир вспомнил рассказы старших товарищей о войне. Когда фашисты аннексировали Чехословакию и захватили Польшу, некоторые считали, что немецкие рабочие не будут воевать против Советского Союза. Считавшие так люди забывали, что в Германии были события 1933 года, был фашистский террор и гитлеровская демагогия. Но ведь не всех удалось отравить ядом фашистской пропаганды? А что, если этот немец как раз из таких? Ведь вот и продвижение фашистских войск под Москвой остановлено. Более того, немцы уже почувствовали удары советских войск. Положение немцев здесь, в Смоленской области, тоже ненадежное: с севера - 39-я русская армия, с юга - 33-я. Обе действуют в направлении Вязьма, Ярцево. Если этот немец разбирается в обстановке, то он имел все основания перейти к русским.
Просандеев в душе гордился своим отрядом, который являлся подвижным партизанским подразделением. После каждой операции отряд быстро снимался с места и в следующий раз наносил неожиданный удар по противнику уже в другом районе. Однако отряд не имел связи ни с подпольным райкомом, ни с регулярными частями Красной Армии. Комиссар отряда товарищ Тихомиров не раз сожалел об этом.
А Красильникова все нет! Просандеев встал и заходил по комнате. Сейчас бы вскочить в седло да и узнать самому, в чем там дело.
Наконец разведчики прибыли.
В дверь протиснулся Красильников. Ему пришлось пригнуть голову, чтобы не удариться о косяк. Красильников вытянулся, собираясь доложить по всей форме, но командир махнул рукой.
- Ну как дела?
- Мы привезли немца.
- Хорошо. Ну и что же он за человек?
- В трех словах не скажешь, товарищ командир.
И разведчик совсем не по-военному пожал плечами.
- Садись, закуривай и рассказывай.
Красильников полез за махоркой, не спеша закурил.
- У Порутчикова есть небольшой участок в лесу, и найти его не так-то просто. Немец случайно набрел на избушку лесника. Скрыться там от преследования - пара пустяков. Мы подошли к этому месту, когда уже стемнело. Окружили дом, я постучал в дверь. Открыла молодая девушка. Сначала испугалась, но, увидев, что мы не немцы и не полицаи, успокоилась. Однако от двери все же не отошла. Тут я ей и сказал: "Мне известно, дочка, что у вас скрывается немецкий солдат. Так вот я хочу с ним потолковать".
Девушка впустила нас в избу. Навстречу нам поднялись хозяин с хозяйкой. У печи на лавке дремал немец.
"Вставай, фриц, партизаны пришли!" - крикнул я немцу.
Он встал и без тени страха подошел к нам. Мне показалось даже, что он будто улыбнулся, спрашивая меня: "Ты - командир... партизан?"
"Нет", - ответил я и на всякий случай скомандовал: "Руки вверх!", а чтобы он лучше понял, наставил ему в грудь дуло автомата. "Где пистолет?" спросил я его.
"Никс пистолет", - ответил немец.
Я обыскал его, но никакого оружия при нем, кроме тесака, не было. Хозяева тоже говорили, что он пришел к ним без оружия.
Немец совершенно спокойно дал обыскать себя, а потом заявил: "Я не фашист". Помолчав, он посмотрел мне прямо в глаза и повторил: "Я не фашист, я комсомолец, понимаешь?.."
- Ну, да ты меня знаешь, командир, - продолжал рассказывать Красильников, - меня не так легко убедить. Представь себе, стоит перед тобой фриц, да еще нахально утверждает, что он комсомолец. Немец еще что-то стал объяснять на своем языке, но я подумал, что это он от страха заговариваться начал. На вид ему лет двадцать с небольшим. Однако он не дрожал от страха, как другие, кто попадал к нам в руки... Тем временем подошли и остальные наши ребята. Некоторые советовали безо всяких разговоров пустить немца в расход - одним фашистом, мол, станет меньше на свете.