- Как же тогда вышло, что Диана в день своей гибели, слышала, как он заказывал мое убийство? – резонно подметил я.
- Это был я.
- Что значит, был ты? – у меня потемнело в глазах. – Заказал меня ты?!
- Нет, конечно! – сразу опроверг мои мысли отец. – Я не смог смериться с его предательством, и хотел, чтоб Диана с ним развелась. В тот злополучный день, я ждал, пока Диана закончит переговоры. Хотел рассказать ей все. Прослушал запись. Убедился, что она цела. Но Диана так и не появилась в кабинете. Позже узнал, что она разбилась.
Меня трясло, словно в лихорадке. Я не мог, адекватно воспринимать происходящее. Перед глазами стояла пелена. Такого бешенства и агрессии, я не испытывал никогда. Это уму непостижимо. Слушал отца и не узнавал.
- Ты сам понимаешь, что сейчас говоришь?! – хотелось его ударить. – Ты должен был, как только узнал, позвать Диану и меня и рассказать нам все. В место этого ты молчал! Хочешь знать, как было на самом деле?! – гнев достигал точки кипения, у меня разве что пар из ноздрей не шел. – Диана шла к себе в кабинет и услышала голос мужа. Не дослушав до конца, она не стала разбираться с ним. Развернулась и помчалась ко мне. Чтоб предупредить! Чтоб спасти! Ди так спешила, что неслась на бешеной скорости. Только поэтому не справилась с управлением и погибла! Она погибла из-за тебя!!! Твое молчание и дальнейшие действия убили ее!!! Ты виноват в ее смерти!!! Если бы сказал раньше, Ди была бы жива!!! Ты убил ее!!!
Я не мог больше сдерживать себя. И находиться в одной комнате с отцом тоже не мог. Боялся, что не сдержусь и наброшусь на него. Не говоря больше ни слова, поднялся в свою комнату.
22
ГЛАВА 22
Камилла.
Давид убежал наверх. Слышала, как хлопнула одна из дверей. Мы остались с его отцом вдвоем. Я не знала как вести себя и что говорить. И стоит ли вообще что-то говорить? Он заговорил первым.
- Ты тоже считаешь, что я виновен в смерти своей дочери? – опускаясь на диван, спросил мужчина. Мне показалось, что он хочет услышать отрицательный ответ.
- Я…я не знаю. Вся эта ситуация роковое стечение обстоятельств. Давид очень любил сестру. Ему сейчас тяжело, он успокоится, и вы сможете поговорить. Может он изменит свое мнение. – не знала как поддержать его.
- Боюсь, что не изменит. Я слишком хорошо знаю своего сына. – с грустью ответил мужчина.
- Я попробую с ним поговорить. – пообещала я.
- Сомневаюсь, что Давид станет тебя слушать. Я кстати Роберт Эдуардович. – представился он.
- Камилла. Насколько мне удалось узнать Давида, он вполне рассудительный. Когда все хорошо обдумает, сможет поменять мнение.
- И сколько же вы знакомы. – хмыкнул Роберт Эдуардович.
- Полтора месяца.