И как-то совсем грустно.
Видимо, двух дней мне было бы достаточно. Сейчас я уже очень сильно хочу в погони и перестрелки. Надоело лежать. А еще больше, надоело принимать визитеров. Ведь каждый смотрит на меня жалостливыми глазами. Мол, бееедненький… Как же так получиииилось… Только Серега с Машенькой приходят ко мне и улыбаются. Они проявляют обо мне заботу, но уже не жалеют, а наоборот, шутят и подбадривают.
Еще Вадик.
- Братан! Ну его нафиг тут валяться! Пошли покутим! Лучшее средство от любого пулевого ранения! – шутит друг, а когда я отказываюсь идти с ним, он заговорщицки улыбается. – Может, сюда кого пригласить? А?
Пригласить-то, конечно, можно. Да вот только она просто так не придет. Если Иришка пришла ко мне уже ночью, значит, делала это втайне от мужа. Это меня бесит больше всего.
Как только Иришка стала супругой «криминального авторитета», она перестала быть свободной. За ней ведется слежка. Хотя и не постоянная. Я это выяснил сразу, как только вернулся с войны. Попытки вразумить свою девочку проводились со стабильной регулярностью. Сразу после нашего разговора слежка за Иришкой велась уже открытая. Она чуть ли не с охраной ходила в магазин. В итоге я отступал, чтобы не навредить ей. Понятия не имею, как реагирует на наши с ней переговоры ее муж.
Но ее приход ко мне ночью в день ранения меня не просто воодушевил. Я решил во что бы то ни стало вернуть свою девочку. Пусть мне будет стоить это жизни. Нет смысла терять того, чего нет в принципе. Я и сейчас не живу.
Существую.
Существую надеждой, что когда-нибудь она сама решиться уйти от мужа.
Я всегда был готов ради нее на все. Но она упорно мне заявляет, что любит этого утырка, хотя реагирует на мою близость как тогда… В восемнадцать лет.
Поэтому вчера решил понемногу действовать. Когда пришла меня проведать мать, я задал свой заветный вопрос.
- Мам, а ты Ирину Аронову давно видела?
Мама смотрит на меня удивленными глазами, что неудивительно. Больше двадцати лет я не говорил о ней в присутствии своих родных. Хотя они прекрасно знают, почему я до сих пор живу с ними и периодически ухожу в запои.
- Давно не видела, - тушуется мать, не зная, как реагировать на мой вопрос. - А почему ты спрашиваешь?
- Да так, просто. Интересно стало, как она живёт.
- А то ты не знаешь! Хорошо живёт. Ее автомобиль на нашей дворовой парковке выделяется, словно звезда на темном небосклоне. Ты и сам его видишь. Ежедневно. Каждое утро.
- Да автомобиль я вижу. Я ее не вижу.
И здесь я арал. Иру я вижу часто. Вот только предпочитаю не смотреть в ее сторону. Мы даже не здороваемся с ней. Хотя и одноклассники.
- А чего на нее смотреть?! - мама распыляется, - родителей похоронила, мужа богатого заграбастала, сыновья уже жениться скоро будут. Вспомнил то же мне!
- Я и не забывал, - как-то с грустью получилось.
- Да знаю я, что не забывал. Вся жизнь наперекосяк у тебя из-за нее.
На этом мы разговор и закончили. Но сегодня ко мне пришли все: Серега с Вадиком, да сам Василич. Начальство ко мне и раньше приходило, но только в качестве дружеского визита. Сейчас же я хочу поговорить о деле.
Давно меня беспокоит один вопрос.
- Что там с убийствами?
Пацаны только тяжело вздохнули.
- Да ничего толкового, - начал Вадик. - У нас тут на днях ещё одно ЧП случилось.
- Что опять?!
- Того беглеца, которого мы все же поймали, расколоть не смогли, - заявил Серега.
- Ну так пусть ещё посидит, подумает, - почему я должен объяснять парням элементарные вещи.
- Не кого колоть, - чеканит Василич. - Его зарезали вчера в камере. А пока он молчал, мы ещё одну жертву нашли. Так что, или он не при делах, или и без него хорошо справляются.
- Скорее второе, - предполагает Вадик. - Мы опять в тупике. Ни одной зацепки нет.
- Есть одна, - говорю с уверенность, поскольку беспокоюсь, что дам заднюю. Но этого делать нельзя, раз ещё жертвы находятся. - Я знаю, кто в меня стрелял.
- Иди ты! Под наркозом приснилось? - восклицает недоверчиво Вадик.
- Это Сомова машина была.
Парни молчат и смотрят на меня с подозрением. Один Василич не в курсе происходящего.
- Что за Сомов?
Пришлось ему рассказать про Иру и её мужа.
- Одноклассница моя, одним словом, - подвел я итог.
- Хех, только ли одноклассница? - опять смеется Вадик.
- Понятно, - поджимает губы Василич и ему действительно все понятно. - Чем он занимается?
- В девяностые крышевал рынки. Параллельно стал продавать наркотики. Возможно сам их и изготавливал.
- Это все интересно, но вот как его теперь проверить? Допросить так просто не удастся, - рассуждает Серега. - Официально он чист. Занимается продажей компьютерной техники. Чтобы туда влезть, нужны веские основания.