Я до сих пор удивляюсь тому, как Ник рассказывал при мне о своем бизнесе. Знаю, что лучше не говорить о том, что я слышала, но мои отец и дед никогда открыто не говорили о бизнесе. Не то, что Ник. Как будто он хочет, чтобы я знала, что происходит. Или, может быть, дело не столько в том, что он хочет, чтобы я знала, сколько в том, что он поделился бы этим со мной, если бы я проявила интерес. Участие в этом проекте открывает глаза и, как ни странно, освежает, но у меня такое чувство, что есть много вещей, о которых я предпочла бы не знать. Назовите меня глупой, но такова моя жизнь. Это не значит, что я должна позволять всему этому уродству окутывать меня.
Когда я слышу крики, доносящиеся из коридора, то поворачиваюсь к двери. Я узнаю этот голос. Холод пробирает меня до костей. Тепло, которое Ник излучает, постепенно исчезает. Мой отец правда здесь. То, как легко он управляет моим настроением, вселяет в меня страх. Я думаю, что он всегда будет иметь надо мной власть, как бы я ни старалась с этим бороться.
— Где мой брат? — спрашиваю я Карлотту. Он не вошел в офис вместе со мной, и, когда выходила, я его не видела.
— Он здесь. Ждет, чтобы повести тебя к алтарю. Ты ведь этого хочешь, не так ли?
— Да. — Я забыла спросить Ника об этом. — Мы можем это сделать?
— Конечно. — Она одаривает меня одной из своих широких улыбок. — Ты все еще не понимаешь. — Она сжимает мою руку. — Но поймешь.
Она — мой главный источник поддержки, когда дело касается Ника. Я просто не уверена, что она ответит на все мои вопросы. Преданность очень глубока, и я практически незнакома с ними, несмотря на то, что была в нескольких шагах от того, чтобы присоединиться к их семье. Судя по тому, как Ник себя ведет, в его глазах я тоже часть этого. От этой мысли по моему телу пробегает еще одно теплое покалывание. Я вспоминаю, как он прикасался ко мне на глазах у своих людей. Не выставлял меня на всеобщее обозрение, но показал, что я принадлежу ему, и если бы он хотел доставить мне удовольствие, он бы это сделал. Ему было все равно, кто рядом. Это так отличается от того, к чему я привыкла. Он даже в некотором роде проявляет привязанность к своим людям, позволяя им разговаривать с ним с фамильярностью, которую мой отец возненавидел бы.
В семье Скалин женщины используются для секса, не более. Но глаза Ника загораются огнем, когда он видит, какое желание может во мне вызвать. Ему нравится меня возбуждать, он постоянно подводит меня к краю пропасти только для того, чтобы оставить с обещанием своего удовольствия. Он пытается завоевать меня. Возможно, это очередная из моих глупых, наивных мыслей, но я начинаю по-настоящему понимать, что он хочет завоевать меня, а не просто принимать как должное. Ник ясно дает понять, что я буду принадлежать ему, но по-прежнему подталкивает меня к этому. Он хочет, чтобы я отдалась ему, и я нахожу, что это поразительно легко сделать.
— А Ник был женат раньше? — вопрос напрашивается сам собой. Я имею в виду, что Ник старше меня. Ему, наверное, чуть за тридцать. Он много времени провел в этом мире без меня. Уф. Эта чертова ревность гложет меня изнутри. Я бы и думать об этом не хотела, но вот снова задаю этот вопрос.
Карлотта приподнимает бровь.
— Нет. Для Давинчи брак — это на всю жизнь. Развода не будет. Не думаю, что это слово есть в их лексиконе.
Хм. Неудивительно, что он застрелил моего бывшего, сделав меня вдовой.
То, как он убил Антонио и просто стоял там, уставившись на меня темными, голодными глазами. Как будто я была для него таким же сюрпризом, как и он для меня.
— Он не планировал привести сегодня домой невесту, не так ли?
Это только заставляет Карлотту улыбаться еще шире.
— Нет, я была шокирована, увидев тебя здесь. Ник всегда был сдержан. Я никогда не видела женщин, которые могли бы быть у него в прошлом, и я бы знала, но вот ты здесь. Честно говоря, я чуть не упала от шока. Его заявление о том, что он собирается жениться на тебе, и просьба отвести тебя в его комнату чуть не сразили меня наповал, — она смеется и качает головой, ее волосы цвета соли с перцем собраны в аккуратный пучок. — Мужчины Давинчи добиваются желаемого. Именно поэтому он зашел так далеко. Дальше, чем его собственный отец. Он за считанные секунды понимает, каким должно быть правильное решение. Полагаю, ему хватило одного взгляда на тебя, и твоя судьба была решена.
— Моя судьба была решена давным-давно. — Я вздыхаю и поворачиваюсь, чтобы в последний раз взглянуть в зеркало на вуаль. Каким-то образом Нику удается найти платье моей мечты. Этот человек действительно хорошо разбирается в людях.
Еще один рев эхом разносится по коридору. Мой отец вне себя от волнения. Меня внезапно охватывает страх, что свадьба не состоится. Конечно, моя судьба всегда была предрешена, но мог ли мой отец этому помешать? Он мог попытаться заключить с Ником более выгодную сделку. В конце концов, власть — это то, чего эти люди хотят больше всего на свете. Я немного шокирована тем, что даже не боюсь за жизнь своего отца. Я настолько привязана к этому человеку, что мне все равно, что с ним будет, лишь бы Марко был в безопасности.
По громкому стуку, который хорошо слышно, и последовавшему за ним грохоту, я понимаю, что в кого-то попали, и, без сомнения, пострадавший падает на пол. Суматоха нарастает, и я безошибочно узнаю звуки вытаскиваемого и взводимого оружия. Поэтому бросаюсь к двери и распахиваю ее. Марко стоит, преграждая мне путь.
— Что происходит? — я пытаюсь выглянуть из-за его массивной фигуры, но он заходит еще дальше в комнату, загораживая мне обзор.
— Твой будущий муж ставит нашего отца на место. — На лице Марко расплывается самая широкая улыбка, которую я когда-либо видела. Его самодовольство в кои-то веки успокаивает меня.
— Тебе это слишком нравится. — Я протягиваю руку, поправляя его смокинг.
— Ник ударил его тыльной стороной ладони.
Я слегка задыхаюсь просто потому, что пропустила это. С удовольствием бы посмотрела, как моего отца немного поколотили. Ладно, много.
Марко поднимает руку и убирает мои волосы, чтобы показать маленькую отметину, оставленную моим отцом много лет назад.
— Теперь у него будет отметина. Ник, возможно, и не сказал, почему ударил его по этому месту, но я знаю причину.
На мгновение я застываю в шоке. Подобная жестокость не должна меня возбуждать, но это так. На каждом шагу Ник доказывает свою преданность мне.
— Он сделал это ради меня. — Я дотрагиваюсь до шрама. — За это.
— Здесь все по-другому. Ник не похож на Лоренцо или Антонио, — признается мой брат. Он оглядывается по сторонам, и я замечаю, что за нами наблюдают несколько охранников. Интересно, они боятся, что я убегу, или их оставили здесь для моей безопасности.
— Да, — соглашаюсь я. — Ник, возможно, и убил моего мужа этим утром, но я думаю, что он спас наши жизни.
Мой брат кивает и предлагает мне руку.
— Как думаешь, наш отец сможет присутствовать на церемонии?
— Не думаю, что у него действительно есть выбор. — На этот раз ухмыляюсь я. Меня бы не беспокоило, если бы моего отца не было на моей свадьбе, но мысль о том, что его заставляют делать то, чего он не хочет, доставляет мне огромное удовольствие. Я улыбаюсь от осознания того, что он наконец-то узнает, каково это — быть в подчинении у кого-то другого. Мне нравится, что именно Ник ставит его в такое положение.