Я тоже с нетерпением жду возможности побыть в подчинении у своего мужа сегодня вечером. Возможно, моему отцу это и не понравится, но у меня такое чувство, что я буду наслаждаться каждой секундой этого процесса.
Глава 12
Ник
Гости в сборе. Представители всех семей, даже Скалин. Лоренцо сидит в первом ряду, рядом с ним его любовница. Кажется, она осознает опасность — возможно, это из-за крови, текущей из глубокой раны на лбу Лоренцо, — и прижимается к нему, широко раскрыв глаза.
Ей не причинят вреда. Но меня не беспокоит, что она боится за свою жизнь. Трахаться с Лоренцо — не лучший выбор в жизни. Теперь пришло время расплачиваться.
Другие боссы сидят со своими женами, лица у них в основном бесстрастные. Я уверен, что они немало удивлены, что сегодня им предстоит присутствовать на второй свадьбе, особенно с той же невестой, но они скрывают это, ожидая, чем закончится эта ситуация. Им не нужно задаваться вопросом. К концу церемонии я буду контролировать Давинчи, Тоскани и укреплю свои позиции среди Скалин. Во всяком случае, им следует беспокоиться, потому что, если они перейдут мне дорогу, пройдет совсем немного времени, и я приду за их куском пирога.
— Ник. — Отец Рантини занимает свое место в передней части зала, его официальная мантия задает правильный тон. Это не фиктивная свадьба и не плата от одной семьи другой в виде невольной невесты. Это брак, объединяющий души, умы, и это первый настоящий шаг к созданию моей династии. С Софией на моей стороне этот город будет нашим. То, что это злит Лоренцо, — бонус.
Струнный квартет начинает играть песню, которую я слышал на свадьбах всю свою жизнь, и гости, кажется, немного расслабляются. Музыка, по-видимому, успокаивает диких зверей.
Я поправляю галстук, когда Джио подходит ко мне, его смокинг почти такой же безупречный, как мой.
— Готов?
Он похлопывает себя по карману.
— С моей стороны все готово.
— Ювелир выполнил мои инструкции?
— В точности. — Он кивает и оглядывает небольшое собрание. — Они на свадьбе или на похоронах? — шепчет он.
— Если кто-то переступит черту, то свадьба превратится в похороны.
— Ник, если ты готов, мы можем продолжить. — Отец Рантини улыбается, и его старые, слезящиеся глаза не упускают ни одной детали. Это свадьба мафиози, но за эти годы он провел множество таких свадеб.
Карлотта маячит у входа в западный зал. Я киваю в ее сторону, она улыбается и спешит забрать мою невесту.
— Вот и все. Снят с продажи. — Джио бросает на меня косой взгляд. — Если только ты не собираешься цеплять цыпочек на стороне.
— Этого не произойдет. София — моя единственная. — Мысль о другой граничит с отвращением.
— Я просто подкалывал тебя. Думаешь, я не знаю, какой ты, когда что-то задумал? Я видел, как ты смотришь на нее. Она — единственная.
— Я никогда не думал, что это случится. — Я не могу поверить, что нашел ее. Все это время другие семьи пытались продать мне своих дочерей, невинных маленьких созданий с широко раскрытыми глазами и пустыми головами. Но София — другая. В ней есть огонь, и со временем он может разгореться достаточно сильно, чтобы создать нашу семью. — Но король узнает королеву, когда увидит ее.
— Отлично. — Он пожимает плечами. — Думаю, она уже почти здесь. Эй, как думаешь, Лоренцо сейчас взорвется или как?
Я бросаю на него взгляд. Его лицо покраснело, и он сжимает руку своей бедной любовницы так, словно это мячик от стресса.
— Если он это сделает, я разберусь.
Данте стоит у входной двери, поворачивая голову и разглядывая гостей. Мы все вооружены до зубов, несмотря на наши смокинги — мой портной знает, на кого он работает, и всегда оставляет достаточно места для пистолета и нескольких ножей.
Музыка сменяется свадебным маршем, и я задерживаю дыхание, когда Данте открывает двери.
Мой разум останавливается, сердце замирает, и я замираю на месте, когда она появляется. Воплощение сдержанной элегантности, она смотрит мне в глаза, пока Марко ведет ее к алтарю. Гости встают — все, кроме Лоренцо, — а она идет словно богиня сквозь толпу крестьян. Моя любовь, мое сердце, та часть моей души, которой не хватало до тех пор, пока я не вошел в дом Тоскани, не убил ее мужа и не забрал ее себе. Но так было задумано. Я убью столько, сколько потребуется, чтобы заявить на нее права, потому что мы — одно целое.
Она не сводит с меня глаз, и каждый шаг приближает ее к нам. Когда Марко подводит ее ко мне, я, кажется, не могу перестать улыбаться. Она скромно опускает взгляд, затем поднимает его и смотрит мне в глаза. Радость в ее глазах совпадает с моей, когда мы поворачиваемся к отцу Рантини.
Он начинает свое представление, сокращенную версию той же службы, что и сегодня утром. Я продолжаю смотреть на нее, на красавицу, стоящую рядом со мной. Вуаль ниспадает ей на спину, и я рад, что она решила не закрывать лицо. Она никогда не должна прятаться, ни от меня, ни от кого-либо еще. Королеву следует видеть, желать ее, но по-настоящему владеть ею может только ее король. И, о, как же я намерен овладеть ею по окончанию церемонии.
— София. — Отец Рантини улыбается ей. — Берешь ли ты этого мужчину в мужья, чтобы с этого дня быть с ним рядом в радости и в горе, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас?
Она на секунду прикусывает губу, и весь мой мир зависит от следующих слов, слетающих с ее сладких губ. Глубоко вздохнув, она говорит:
— Да. — Я никогда не забуду ее улыбку, которая следует за этим словом.
Отец Рантини повторяет мне тот же вопрос, и я не колеблюсь. Только не тогда, когда передо мной стоит моя София.
— Да. — Я сжимаю ее теплые руки в своих.
— Кольца? — отец Рантини бросает взгляд на Джио.
— Да. — Он лезет в карман. — Вот они.
Он протягивает мне оба кольца. Одно из них — простое платиновое, хотя на внутренней стороне выгравировано имя Софии, поэтому я всегда буду вспоминать о ней, бросая на него взгляд. Это именно то, что я заказывал у своего ювелира — кольцо с бриллиантами на платиновой основе. Когда я беру его в руки, он излучает искрящиеся блики, каждый камень изумрудной огранки идеально подходит к другому, стоящему рядом. Он тяжелый, но и моя преданность моей королеве тоже.
Глаза Софии расширяются, и она протягивает дрожащую руку.
Я поддерживаю ее, как всегда, и надеваю кольцо. Она берет мое кольцо и делает то же самое. Связаны. Не из-за ожиданий семьи. Не из-за какого-либо союза. Мы связаны сердцем и душой и сокрушим любого, кто попытается уничтожить нас.
— Вы можете...
Я не даю отцу Рантини договорить. Вместо этого притягиваю ее к себе и страстно целую. Ее испуганный вскрик — как мед на моем языке, и я придерживаю ее за спину, полностью поддерживая и делая своей на всеобщем обозрении.
Она сжимает мои бицепсы, ее тело расслабляется в моих объятиях, когда она доверяет мне обнять ее. Наш поцелуй углубляется до совершенно неподобающего уровня, пока я не ставлю ее на ноги и не отрываюсь от нее.
— Скоро, cara mia, — шепчу я ей на ухо. — Я попробую тебя всю.