— Очень вкусно. — Я забираю у Марко последний кусочек.
Он пытается выхватить его.
— Эй, это...
Мое сердце замирает, когда раздается громкий хлопок, за которым следует сигнал тревоги. Моя рука тянется к пистолету, пальцы сжимают холодную сталь.
— София! — Карлотта хватает меня за запястье и вытаскивает из кухни.
Марко следует за мной по пятам.
— Что происходит? — не знаю, почему задаю этот вопрос. Ответ мне известен. Война.
— Наверх. — Карлотта, на удивление проворная, почти бегом ведет меня вверх по лестнице и показывает на комнату в противоположном от спальни конце дома. Раздаются новые выстрелы и мужские крики.
Кто-то у входной двери кричит:
— Это люди Паскуале. Выводите их!
Мои охранники стоят в коридоре позади нас, держа оружие наготове.
Карлотта открывает тяжелую дверь и втаскивает меня в комнату, увешанную плоскими экранами.
— Что это?
— Безопасная комната. — Она жестом приглашает Марко войти внутрь.
Он смотрит на меня с решимостью на лице.
В моем сердце зарождается паника.
— Марко, не выходи...
— Я должен.
— Нет! — я бросаюсь к двери, но он захлопывает ее у меня перед носом.
— Марко! — я кричу и бью по крепкой двери. Деревянная панель — это просто фанера. Я могу сказать, что под ней есть металл. Резко повернувшись, я хватаю Карлотту. — Пожалуйста, открой. Его убьют.
— Я не могу. — Она качает головой.
— Почему? — я оглядываюсь в поисках ручки, кнопки, чего угодно. Но стена и дверь абсолютно гладкие.
— Ник отдал строгие распоряжения о твоей безопасности. И это единственный способ, которым он может сделать то, что ему нужно. Ты — обуза.
— Что? — плачу я.
Ее лицо немного смягчается, когда она притягивает меня к экрану.
— Я хочу сказать, что ты — его сердце. Если он подумает, что ты можешь быть в опасности, то не сможет сосредоточиться на том, что нужно сделать. Он будет слишком беспокоиться о тебе.
Я с трудом сглатываю и пытаюсь думать спокойно. Я еще не полностью все осознаю, но в том, что она говорит, есть какой-то смысл.
— Думаю, я понимаю. — Несмотря на это, беспокойство за Марко и Ника лишает меня остатков самообладания. — Но Марко всего лишь ребенок. — Я смотрю, как он спускается по лестнице, и один из людей Ника протягивает ему пистолет. — Нет, нет, нет.
— Ник едет. Постарайся поверить, что с ним мы все будем в безопасности. — Она указывает на экран, на котором видны сломанные передние ворота и черные внедорожники, набирающие скорость на длинной подъездной дороге. — И, пожалуйста, имей в виду, что это не первый раз, когда придурки приходят за Давинчи. — Она поворачивается и открывает шкафчик у стены без окон. Достав полуавтоматическую винтовку, она, как профессионал, взводит курок и кладет ее на широкий стол из красного дерева под ширмами. — Если они придут за нами, мы будем готовы.
Мой пистолет выглядит игрушечным по сравнению с ее винтовкой.
— Черт возьми, Карлотта. — Я по-новому оцениваю ее, и не думаю, что когда-либо в жизни мои глаза были так широко раскрыты.
Она похлопывает меня по руке как бабушка.
— Никто не причинит тебе вреда. Только не в мое дежурство.
Я перевожу взгляд на монитор и вижу, как Ник выходит из одного из внедорожников. На подъездной дорожке появляется еще больше машин, и тогда начинается настоящая война.
Глава 16
Ник
Скольких мужчин я убил сегодня? Не могу вести счет, наверное, и не должен. Когда Святой Петр прогонит меня от жемчужных врат, я уверен, что у него будет под рукой это число. А пока мне приходится сталкиваться со смертью, чтобы обезопасить свою семью.
Я резко останавливаюсь перед каменным домом, который семья Давинчи вот уже почти столетие называет своим, и выпрыгиваю из внедорожника. Дорожка из крови тянется через дорогу, а на лужайке все еще лежит тело. Один из людей Паскуале.
— Приближаются новые! — я начинаю свистеть, и солдаты высыпают из-за фасада моего дома и из-за его стен.
Визг шин возвещает о прибытии новых головорезов, которым поручено расправиться со мной. Паскуале среди них не будет. Он слишком труслив, чтобы пачкать руки. Но сегодня это закончится. Он не играет в шахматы. Не так, как я. Потому что теперь у меня есть ферзь, который правит доской. Его пешки не смогут остановить меня, потому что рядом с Софией я — самый могущественный король, которого когда-либо знал этот город, а мои рыцари? Ну, скажем так, их преданность сравнима только с их жаждой крови.
На меня мчится белый внедорожник, а пассажир, высунувшийся из машины с автоматом, вслепую стреляет в меня. Я прячусь за своей машиной, когда пули с глухим стуком вонзаются в ее металл, и несколько окон позади меня разбиваются вдребезги. Беспокойство вспыхивает во мне, а затем угасает, потому что я знаю, что Карлотта увела Софию в безопасное место при первых признаках беды.
Как только белый внедорожник резко тормозит и чуть не врезается в дуб, растущий вдоль моей подъездной дорожки, я выхожу и стреляю по окнам. Мои солдаты следуют за мной, несколько из них устремляются по подъездной дорожке к сломанным воротам. Они открывают шквальный огонь по приближающимся захватчикам, крики боли оглушают ночь.
Подняв взгляд, я убеждаюсь, что Джио готов. Я едва вижу его, но мне это и не нужно. Замечаю, как пятидесятикалиберная пушка «Гатлин» поднимается из своего укрытия на стальную платформу.
Марко выскальзывает из парадной двери и встает рядом со мной.
— Сейчас начнется настоящее дерьмо. — Я показываю большим пальцем на Джио, стоящего на крыше. — Ты готов к этому?
Он достает свой пистолет.
— Я — Давинчи.
— Ты уверен? — я удивлен, но невероятно горд, что он выбирает мою сторону.
Он решительно кивает.
— Если София доверяет тебе, то и я тоже.
У меня нет времени говорить ему, что здесь он будет подобен принцу, однажды станет равным мне и сможет создать собственную семью, открыть собственное дело. Но все это и многое другое крутится у меня в голове, когда я думаю о будущем, о том, что мы с Софией можем построить с ним и для него.
Парень приходит как раз вовремя, потому что очередная группа солдат Паскуале убивает нескольких моих людей, пытаясь подавить нас численным превосходством. Грузовик за грузовиком, полные самозваных Капо, уничтожают лужайку перед моим домом и оскверняют моих павших солдат. Из каждого окна раздаются выстрелы, вспышки озаряют ночь, когда они забрасывают мою машину и дом металлическими пулями. Марко открывает ответный огонь, прячась за внедорожник вместе со мной.
Ярость вскипает во мне из-за этого гребаного неуважения, проявленного в нападении, и становится еще жарче, когда я думаю о моей Софии, которая, вероятно, в ужасе от того, что наши жизни находятся под угрозой. Я лезу в свой внедорожник и достаю большой пистолет, оружие, которому самое место на поле боя. Он заряжен. Я готов. И стреляю, когда начинается атака.
Джио резко подает сигнал через систему громкой связи поместья. Нападавшие не понимают, что это значит. Но мои люди понимают. Они разбегаются по направлению к дому, спасая свои жизни. Когда слышу, как начинает стрекотать пятидесятый калибр, я ухмыляюсь. Кровь уже пропитала мою рубашку и руки. Но она не моя.