Не зная, каковы его мотивы, я не обращаю внимания на этого незнакомца. Пока что он убил моего мужа и заставил меня раздеться. Я почти смеюсь над тем, насколько нелепа вся эта ситуация. По крайней мере, у него хватило порядочности предложить мне свое пальто. На минуту это меня удивило. Сначала я не была уверена, что правильно его расслышала. Особенно после того, как он сказал это, сорвав с меня платье. Теперь он предлагает мне прикрыться?
У меня вырывается истерический смешок.
Он приподнимает бровь.
— Что тебя так развеселило, cara mia? Я ожидал, что ты будешь трястись от страха, а не от смеха.
Я смеюсь еще громче, потому что он прав. Я смеюсь, потому что меня больше смущает платье, чем смерть Антонио. Я должна дрожать от страха, но почему? Что еще может сделать со мной этот мужчина, что было бы хуже того, что сделал бы мой муж сегодня ночью в нашей постели?
Когда я, наконец, перевожу дыхание, то спрашиваю:
— Почему тебе так не понравилось мое платье?
— Не «почему ты убил моего мужа»? — спрашивает он в ответ. Его темные глаза блуждают по мне, словно он пытается меня понять. Я, наконец-то, разглядела его как следует. Он красив — если вам по вкусу убийцы.
— Он вообще считается моим мужем? Мы не подписали последнюю бумагу или... — я замолкаю. — Ты знаешь. Закрепили.
Впервые мужчина — возможно, мой спаситель или будущий худший кошмар — расплывается в ухмылке.
— Ты имеешь в виду, что он тебя не трахал?
— Оформили брак, — поправляю я.
— У тебя всегда такой острый язык? — его тон ровный, и я задаюсь вопросом, не захожу ли я слишком далеко.
— Ты всегда срываешь платья с незнакомых женщин? — огрызаюсь я в ответ, но тут же прикусываю язык. Что со мной не так? Сначала я спровоцировала Антонио, а теперь человека, который его убил. Антонио был просто котенком по сравнению с мужчиной рядом со мной. Нет, темноволосый убийца не из тех, с кем можно играть. У него явно больше власти, чем у моей семьи и семьи Антонио вместе взятых.
Все слуги и друзья Антонио в шоке смотрели, как этот человек вошел в комнату и приказал им уйти. Остались только мы с Антонио. Один взгляд на этого убийцу, и я вознесла благодарственную молитву за то, что мой брат еще не приехал. Он все еще был в церкви.
Мужчина наблюдал за мной, пока я мысленно переключалась сначала на одну тему, а затем на другую, как будто пытался прочитать мои мысли. Наконец, он произносит:
— Разорвать платье — это ерунда, cara mia. Я делаю все, что хочу.
Я отворачиваюсь, чтобы посмотреть в окно. Конечно, он может. Слабый проблеск надежды, которую я чувствовала, угасает. Я не знаю, почему она вообще у меня появилась. Похоже, я просто перехожу от одного дьявола к другому. По крайней мере, этот новенький красив, его волосы цвета воронова крыла более шелковистые, чем должны быть.
— Мой брат, — говорю я, когда в машине становится тихо. Я раздумываю, стоит ли заговаривать о нем. Не хочу, чтобы этот человек понимал, какую власть он может иметь надо мной, зная, как много значит для меня мой брат. И все же мне нужно знать, что он в безопасности. Честно говоря, я не уверена, что из-за него погибла вся моя семья. — Пожалуйста, не причиняй ему вреда.
— Я не ссорился с твоим братом. Он всего лишь мальчик, не так ли?
— Скорее всего, он поссорится с тобой. — Я испускаю долгий вздох. — Он будет искать меня, даже если это может привести к его смерти. — Я поворачиваюсь лицом к мужчине, имени которого до сих пор не знаю. Его лицо ничего не выражает, и я не могу понять, что на нем написано. — Я сделаю все, чтобы он был в безопасности. — Я выкладываю свои карты на стол.
Он хватает прядь моих волос и пропускаеи ее между большим и указательным пальцами.
— Делай, как я тебе говорю, cara mia, и я позабочусь о том, чтобы твой брат был в безопасности.
— Обещай. — Я с вызовом вздергиваю подбородок.
Его ноздри раздуваются от моего вызова, но он говорит ровным голосом.
— После того, как ты принесешь мне свои клятвы сегодня вечером, я обещаю тебе, что сделаю все, что в моих силах, чтобы твой брат был в безопасности.
Это лучше, чем кто-либо когда-либо предлагал. Он дает это так легко, даже когда может просто взять все, что захочет. В конце концов, он сказал, что именно так и поступает.
Но со мной он торгуется?
— Каких клятв ты хочешь? — спрашиваю я. Мне нечего дать, особенно такому мужчине, как он.
— Брачных. — Он говорит это так просто и буднично, как «на улице солнечно».
Я начинаю смеяться, но останавливаюсь, когда вижу, что он серьезен.
— Может ли девушка вообще выйти замуж дважды за один день?
— Как ты и сказала, ты никогда не подписывала документы. И никогда не была в постели с этим мужчиной. — Он наклоняется ближе ко мне. — Ты была в постели с этим мужчиной? — я замечаю, что он даже не хочет называть имени.
Я рассказываю ему постыдную правду.
— Я никогда не была в постели ни с одним мужчиной.
Он тихонько рычит и прижимается ко мне еще сильнее. Я не отстраняюсь. И говорю себе, что это потому, что я не хочу показывать свой страх, но действительно хочу знать, что он собирается делать. Это неправильно, то очарование, которое растет с каждой секундой. Но он удивляет меня. И теперь, после предложения руки и сердца, я еще больше путаюсь, еще сильнее хочу разгадать тайну убийцы, сидящего рядом со мной. Он проводит носом по моей шее и вдыхает мой запах. Мое тело мгновенно нагревается, во мне нарастают и раскрываются новые ощущения.
— Я чувствую исходящий от тебя запах. — Он прикусывает мою яремную вену, и я задыхаюсь. — О, cara mia. Ты такая невинная. Ты даже не позволила ему поцеловать тебя на церемонии, не так ли?
Мне было интересно, заметил ли кто-нибудь.
Этот человек заметил.
Я поворачиваю голову и встречаюсь с ним взглядом. Мне нужно оттолкнуть его. Его рот вытворяет со мной то, чего делать не следует. Я снова испытываю тот же трепет, что и тогда, когда он забрал у меня платье и потребовал его сжечь. Мой муж лежал мертвый рядом со мной, а его убийца завел меня. Никто никогда об этом не узнает. Я могу признаться в этом только самой себе. Это признание никогда не сорвётся с моих губ, даже в церкви. Потому что это неправильно. Потому что это пугает меня. И, может быть, потому что это означает, что я такая же испорченная, как и все остальные в моей семье.
— Он пробовал твои сладкие губы на вкус, cara mia? — Его голос звучит как рычание, пока он прижимается к моей плоти. — Скажи мне.
— Нет, — выдыхаю я.
Антонио едва успел приподнять мою вуаль, как приступил к делу. Я не могла вынести мысли о его губах на своих. Это было глупо, потому что я знала, что произойдет через несколько часов. Ну, я думала, что знала. Теперь все изменилось.
— Ты когда-нибудь целовалась с мужчиной?
Я отрицательно качаю головой. Мой голос слишком дрожит, я задыхаюсь. Не могу ни говорить, ни думать, когда он целует меня за ухом. Сколько раз я мечтала о своем первом поцелуе? Слишком много, чтобы сосчитать. Когда девушка сидит взаперти, у нее остается много времени. Большую часть этого времени я провела, уткнувшись носом в книгу. Я подумала, что если у меня никогда не будет любви, то, по крайней мере, я смогу почитать обо всех великих историях, что и сделала. Остин, Бронте, все романы «Потрошитель корсажей» и «Высокие ставки», которые только смогла найти; я проглотила их все. А теперь? Теперь меня пожирает темный незнакомец, который убивает так же легко, как дышит.