— Ричард чересчур серьезно относится к вопросам чести и доброго имени. — Роджер пожал широкими плечами, как будто бы то, что он сказал, было общеизвестной истиной. — А в отношении тебя он серьезно настроен и твердо намерен сохранить твое доброе имя. Когда же Ричи что-то решил, то сбить его с пути невозможно, противостоять сложно, а переубедить нереально. Это характерная черта всех Честонов мужского пола. Даже королева Айлин бессильна.
— Хм. — Почему-то вспомнила, как Ричард был недоволен предложенным королем магическим договором, однако согласился на него. Об этом я и сообщила Оллину.
— Если Ричи все же согласился на него, значит, решил, что с ним лучше, — уверенно заявил Роджер. — Поэтому имей в виду, Ким: когда мой друг уже принял решение, просто не лезь на рожон, не спорь и делай то, что он говорит.
Занятное заявление.
— По каким внешним признакам мне определять этот боевой и решительный настрой? — насмешливо поинтересовалась я, думая о том, что когда я принимаю решение относительно чего-либо, со мной тоже лучше не спорить. Хотя я могу выслушать разумные доводы против и даже согласиться с ними.
— Я научу, — хмыкнул Оллин. — Но во время непосредственного общения с самим субъектом наблюдения.
— Что ж, знать, когда Честон настроен решительно, мне, по всей видимости, не помешает.
— Не помешает, — вздохнул парень. — Поверь умудренному опытом другу. Нас с парнями часто выручает наша наблюдательность, с помощью которой мы сразу понимаем, возможно спорить с Ричи или нет.
— А он любит спорить?
— Нет. Но, например, предпочитает, чтобы все вокруг соблюдали режим и установленные правила. Сам он их не нарушает и другим не дает. А мы с парнями… сама знаешь, не очень-то любим жить по правилам. Это скучно. Вспомни, сколько раз ты нас выручала?
Этих раз было несчетное количество.
— Кимберли! — Со стороны Дома Блант к нам быстрым шагом приближалась Мира.
Подруга выглядела раскрасневшейся, немного взъерошенной и какой-то взбудораженной. Я вдруг обратила внимание, что румянец и легкая растрепанность идут Мире.
— Я правильно понял, что Мира в курсе всего, что с тобой случилось? — шепнул Роджер, не сводя с моей подруги слишком заинтересованного и изучающего взгляда.
— У меня нет от нее секретов.
— Не ходи пока в Дом! — тихо воскликнула Мира, останавливаясь в двух шагах от нас. — Девочки собрались в холле Дома и ждут тебя, а вместе с тобой рассказа о том, как ты стала невестой Ричарда Честона!
Мы с Роджером хмуро переглянулись.
— И я ещё не сказала главное! — Мира мрачно уставилась на меня.
— Не тяни, — попросила я, нервничая.
— Уже распространили слух, что ты опоила Честона, залезла к нему в постель, и именно поэтому он вынужден жениться на тебе! — на одном дыхании выдала подруга и поджала губы.
— Неужели Ари после всего, что случилось, осмелилась появиться в Бирне? — с угрозой в голосе процедил Роджер, и я почувствовала его ярость.
— Хуже, — зло усмехнулась Мира. — Её лучшая подруга здесь. Мелисса Адамс. А этой девице, в отличие от Арианы, нечего стесняться или бояться. Она верит рассказам Ари и треплет своим длинным языком направо и налево. Причем заявляет, что является свидетелем событий.
— Демоны Бездны! — не удержалась я от ругательства, но воздержалась от того, чтобы топнуть ногой. — Если эти сплетни дойдут до лорда-ректора, он всю кровь из меня выпьет!
— Из нас. — Прозвучал за спиной уже знакомый сдержанный голос.
Резко обернулась и встретилась взглядом со спокойными синими глазами Честона.
— Поэтому мы не допустим этого. И будем действовать, как на войне.
— Что ты предлагаешь?
Ричард подставил мне локоть.
— Предлагаю прогуляться до Дома Гросса, где я представлю тебя своим парням, как свою невесту. После этого в Бирне между собой столкнутся две версии произошедшего между нами и образуется два лагеря. Только девушки не привыкли к военным действиям и капитулируют первыми.
Я приняла предложенный локоть, и Честон накрыл мои пальцы, ухватившиеся за него, своей второй ладонью — теплой, большой и надеждой. Из-за этого уверенного жеста я замерла в непривычном смятении чувств.
— Ким, ничего не бойся. Я никому не позволю обижать тебя. И учись относиться ко мне, как к близкому человеку, и не дергаться от моих прикосновений.
В последних словах Честона не было ни капли насмешки или упрека, лишь мягкая просьба. На сердце вдруг стало тепло и спокойно, в душе же поселилась уверенность, что с таким замечательным военным стратегом мы обязательно выиграем битву.