— Шутишь?
— Я? — Хмыкнул откровенно забавляющийся эор, поворачивая ко мне голову. — Это не я, вы сами всё сделали.
Мысль, что эти ведьмы сделали мою Давину Верховной ведьмой, категорически не желала формироваться в голове. Но ей пришлось.
— Ты знал и молчал? — Прищурился, глядя на донельзя довольного Аяра.
Врезать бы ему как следует! Всё это время он стоял рядом со мной, значит, узнал о произошедшем раньше, ещё до того, как я появился. Знал и молчал!
— Ты бы тут же убежал и пропустил всё представление. К тому же, откуда я знал, что ты не в курсе?
Действительно! Зато теперь, по крайней мере, ясно, что случилось в лесу.
— На Давине защита, — объявила Ороэлла и посмотрела чётко на меня. Я её взгляд выдержал с непробиваемой невозмутимостью, в итоге ей пришлось признать собственное поражение, — мы не можем вызвать её. Но, думаю, достаточно и тех показаний, что мы собрали.
Но для верности она всё равно ещё полорэ опрашивала всех остальных, в том числе и бывшую верховную.
Мирвис казнили уже на рассвете.
Это было просто, но мрачно. Ороэлла, озвучившая приговор и приводящая его в исполнение, просто наслала на бывшую верховную удушающее заклинание. И стояла, с мрачным удовлетворением глядя в стекленеющие глаза ведьмы.
Прониклись все.
А потом ведьмы начали разлетаться по порталам, и площадь очень быстро стала какой-то пустынной. Аяр тоже ушёл, а я лишь чудом в последний момент успел перехватить Ороэллу и отвести её в сторонку для серьёзного разговора.
— Как она стала Верховной? — Было самым главным вопросом этого разговора.
Ведьма окинула меня внимательным мрачным взглядом, устало вздохнула, поджала губы и всё же ответила:
— Она заступилась за… вас, — и она всё же сморщила нос, но меня это не сильно волновало.
— И всё? — Не поверил ей. — Просто заступилась за демонов и вы сделали её Верховной?
Звучало бредово настолько, что я даже не подумал в это верить. И не зря.
— Нет, конечно, — Ороэлла вновь вздохнула, выдавая всю степень своей усталости, которую до этого мастерски скрывала, — просто сделать её Верховной было проще всего, понимаешь? У всех у нас был слепок её ауры, необходимый для ритуала, вот мы его сразу и провели.
— Почему она?
Ороэлла повела плечами, потом и вовсе обхватила их руками. Взглянула на меня так, как несвойственно ведьмам вообще: виновато и очень устало.
И ответила:
— Потому что никто другой не хотел. И…
И ничего больше она не сказала, поджав губы. Но что я, первый год живу что ли?
— И ею, молодой и неопытной, будет проще всего управлять, — договорил за неё.
Ороэлла поджала губы сильнее, взглянула на меня с укором, но разубеждать не стала. В общем и целом, я оказался прав. Тот самый случай, когда лучше бы ошибался.
— Понимаешь, она действительно молодая. Мы сможем на несколько лет загрузить её обучением и воспитанием, чтобы она не… была излишне… напористой.
— Чтобы не лезла и не мешала, — исправил, не поведясь на жалкие попытки смягчить формулировку.
Ну а что, здорово придумали. Я даже не удивляюсь, честно. Подобный способ правления — не первый и уж точно не последний в истории. Когда просто берут маленького и неопытного и правят его руками. Если потом и будут недовольные, то убирать будут «лицо», а не истинных, прячущихся в темноте правителей.
— Ты слишком катигоричен, — попыталась укорить меня ведьма, — но всё же достаточно, надеюсь, умён для того, чтобы понять нас и не мешать.
Понять и не мешать, серьёзно?
— Да без проблем, — хмыкнул, не особо скрывая свое мрачное недовольство и желание кого-нибудь прибить.
И, просто не желая слушать дальше, развернулся и пошёл прочь. И шёл до тех пор, пока не почувствовал, что задумчиво на меня глядящая Ороэлла исчезла в портале.
Вот тогда-то, выпустив воздух из лёгких вместе с тихим рычанием, рывком создал портал и шагнул у уже знакомого дома.
Чтобы мгновенно, как по щелчку пальцев, понять, кого именно я сейчас хочу прибить.
— Ну, отец, — прошипел, с яростью оглядывая творение его рук, мерцающее в ночи вокруг дома моей ведьмы.
Это было похоже на порыв: резкий, быстрый и неизменный. Я просто в одно мгновение понял, что буду делать, а уже в следующее шагал в правительственный дворец Перевала Демона.
Сорок
— О, Давина, — обрадовано встретили меня в кухне следующим утром.