По губам девочки скользнула слабая улыбка.
— Джер, ты невыносим. Но спасибо, что приехал. Мне и правда, как будто стало немного лучше. — она попыталась пошевелить рукой, и паренек, спрятав за ответной улыбкой все эмоции, сжал ее горячие пальцы.
Бодрость, которую Джеральсон демонстрировал виконтессе, улетучилась сразу, стоило пареньку покинуть Арельсхолм. Он мчался через темный заснеженный лес, оставив далеко позади сопровождающих, которых отправила с ним графиня.
От соленых капель, примерзших к щекам, щипало кожу. А отчаяние жгло с такой силой, что хотелось нырнуть в ближайший сугроб и остаться там до весны. Если Лианна не оправится от своей болезни, пожалуй, он так и сделает.
Перед глазами вновь появилось неестественно бледное лицо и огромные черные глаза.
Джер, ты невыносим.
Паренек снова стиснул зубы, подгоняя коня. Лия Арельс была его самым первым детским воспоминанием. С огромным бантом, в розовом пышном платьице, она вышагивала по залу, держась за палец графа Арельса.
«Твоя невеста» — со смехом сказал ему тогда отец. Джер в те годы еще не знал, что такое невеста, но девчонка ему понравилась. Она забавно морщила нос и мотала головой, отчего белый бант постоянно съезжал к уху.
«Граф Арельс разорвал помолвку» — сообщил отец спустя пару лет. Как ни странно, это известие не вызвало особых эмоций. Свадьба была делом настолько далекого будущего, что Джер не думал о ней вовсе. Да и о невесте, признаться, тоже.
Вспомнил он о ней, лишь когда они столкнулись на чьем-то рубеже детства. Лианна Арельс была самой яркой, красивой и интересной на фоне других девчонок. А еще, начисто забыла о том, чьей невестой когда-то была. И не обращала на него никакого внимания.
А ведь он прикладывал столько усилий, надеясь, что она посмотрит в его сторону. Увы, этого не произошло.
Тогда, на верховой прогулке, он плюнул колючкой в ее коня, решив, что героически придет на помощь. Кто же знал, что Лия свалится в колючий куст. И что первым к ней подоспеет Морес.
Ох, как же брат тогда на него разозлился. Ругался и отчитывал несколько дней. Даже дернул на эмоциях за ухо… Но, за что Джер любил Мореса, тот никогда не выдавал его отцу.
Хуже было другое, Лия вообще перестала замечать кого-либо кроме Мореса. Улыбалась, строила ему глазки… Джера это сводило с ума. Иногда так хотелось взять несносную девчонку за плечи, хорошенько встряхнуть, и закричать — чтобы она перестала уже быть такой дурой!
Джеральсон склонился к шее коня и горячо зашептал:
— Мне теперь совсем плевать, слышишь? Пусть она выйдет за Мореса, я даже слова ей не скажу. Я вообще перестану ее замечать. Пусть только с ней все будет хорошо… — он всхлипнул, от переполнявшей его горечи. — Стану делать вид, что ее не существует. Но мне надо, понимаешь, надо, чтобы она была!
Конь недовольно дернул ухом. Ему не было дела до человеческих переживаний.
А дома Джера встретил разгневанный отец.
— Где ты был? — старый Ормс расхаживал по кабинету, опираясь на свою любимую трость.
— Гулял. — хмуро отозвался паренек.
— Среди ночи. В лесу.
— Так получилось.
— Я отправил несколько человек прочесывать окрестности. Я чуть с ума не сошел от беспокойства! — старый граф стукнул тростью о каменный пол. — Я с пониманием относился к любым твоим выходкам, но ты стал брать себе слишком много воли!
Джер потупился. Отец злился крайне редко, но когда такое случалось, его не стоило перебивать.
— Не забывай, ты мой единственный сын. Единственный наследник по крови! — Ормс поморщился и потер левую половину груди. — Если подобное повторится, прикажу посадить тебя под замок.
— Прости…
Ответом ему был тяжелый вздох. После чего голос отца зазвучал спокойнее.
— Ни о чем не хочешь мне рассказать?
Джер мотнул головой. У него не было сил на разговоры по душам. И совсем не хотелось говорить о причинах отлучки. По лицу графа пробежала тень.
— Иди к себе. И ты наказан. Восемь дней будешь помогать в конюшне.
Паренек пожал плечами. В конюшне, так в конюшне. Где угодно. Лишь бы это помогло выбросить лишние мысли из головы.
После встречи с Джером, Лианне стало немного лучше. Совсем чуть-чуть. Но уже то, что девочка сделала несколько глотков отвара из шиповника и рябины, Алес посчитала хорошим знаком.
— Значит, Морес думает обо мне. — Лия задумчиво смотрела на балдахин. — Если я умру, ему будет плохо?
— И не только ему. — осторожно намекнула женщина. — Джер готов был стоять на коленях всю ночь, лишь бы я пустила его к тебе.