Лайон качнул головой.
— В том-то и дело, что нет. Впрочем, старый барон и правда болен, я специально поинтересовался. В их дом несколько раз вызывали лекаря.
— Тогда бедолага обречен. — буркнула Алес, вспомнив, какими методами пытались вылечить Лианну. Рвотное, прочистительное, и финальный аккорд, чтобы не оставить больному шансов — кровопускание. Тут впору пожалеть старика.
Нортман, кажется, подумал о том же самом. Только без особого сочувствия. Потому что означенный барон, как успела понять Алесия, сидел у мужа уже в печенках, со своим бессмысленно-сонным управлением и полным равнодушием ко всем делам.
— Ну… он начинал службу еще при предыдущем короле. — нейтрально произнес мужчина. — Достойная долгая жизнь, а к его возрасту редко кто сохраняет здоровье. С кем Диорти виделся еще?
— Ни с кем. — огорошил его Лайон. — Он все время находится при отце и не принимает гостей.
— Ну что ж. Тогда подождем письма от моего дядюшки.
Ответ от Эгара пришел в первые дни весны. Довольно быстро, если учесть плохие дороги и не самое близкое расстояние.
Развернув свиток, Нортман пробежал его глазами, хмыкнул и протянул жене.
— Кажется, не совсем этого мы ожидали?
Алесия вопросительно взглянула на него, но мужчина лишь качнул головой.
— Ты читай.
Ну что ж, раз супруг не возражает… Первое, на что Алес обратила внимание — обилие завитушек и безупречно каллиграфический почерк. Складывалось впечатление, что отправитель с большим старанием выводил каждую букву. Ни помарки, ни лишнего пятна. Красиво. И в то же время от всей этой художественности веяло чем-то бездушным.
Но куда больше женщину удивил текст. Она ждала, что Эгар попытается убедить племянника, что ребенок не от него. Или же потребует раскрыть личность незаконного сына. Однако почтенный дядюшка был скользок и изворотлив, как выловленный из реки уж.
Дорогой мой племянник. Действительно, должен признать, твое письмо меня крайне удивило. Но я очень польщен оказанным доверием и сделаю все, чтобы его оправдать. Также отрадно мне было узнать, что достойный род Арельсов пополнится еще одним наследником. Да, я не слишком жалую твою жену, но если она и правда родит тебе сына, то искупит этим свои былые прегрешения.
А вот известие о нездоровье Лианны меня встревожило всерьез. Грудная болезнь — отвратительный недуг, и может иметь далекоидущие последствия. Поэтому я прошу… нет, требую и настаиваю, чтобы ты срочно показал Лию лучшему из лекарей!
Пусть я не видел девочку много лет, но я помню, какой очаровательной малышкой она была. И мое старое сердце не выдержит, если с ней что-то случится. Да ты и сам себе не простишь, если не сделаешь все возможное для ее здоровья и благополучия.
К сожалению, я очень давно не был в столице и не знаю, кто из лекарей знаменит сейчас. Но в мое время неплохо зарекомендовал себя эйс Килри. Этот человек способен на настоящие чудеса, а еще — он гораздо лучше тех идиотов, которые на каждый чих спускают пациенту кровь.
Пусть эйс Килри приедет в Арельсхолм и осмотрит Лианну. К слову, можешь заодно показать ему и жену. Графине сейчас требуется особое внимание и забота, поэтому совет грамотного лекаря не повредит.
Что же касается внебрачного сына… тут я с тобой полностью согласен, мой мальчик. Не стоит раньше времени шокировать свет. Тем более сейчас, когда у тебя появилась надежда на законного наследника.
Хотя… я не отказался бы познакомиться с ним лично, если ты не против. Впрочем, это можно обсудить летом, я как раз собирался посетить столицу. Надо же развеяться на старости лет. Буду счастлив снова увидеть Лию, ну и заодно познакомишь меня с женой.
А пока буду молиться Всевышнему, чтобы тот не оставил тебя и твою семью.
С самыми сердечными пожеланиями, Эгар Никас Арельс.
Дочитав, Алесия аккуратно положила свиток на стол и задумчиво посмотрела перед собой. На первый взгляд, письмо было безупречным. Эдакие переживания пожилого родственника о благе семьи. Основная часть уделена Лианне, графиня же и якобы внебрачный сын упомянуты невзначай, будто Эгару нет до них особого дела.
Честно говоря, она ожидала большего. Чего-то, за что можно было бы зацепиться и разобраться в этом непростом деле. Разочаровывал и Диорти, остаток зимы просидевший в столице. Потому что все это время мужчина выхаживал отца и даже в свете появился всего один раз. Да и то ненадолго.
Возле Арельсхолма тоже не было замечено подозрительных лиц. Никто не пытался связаться с изобличенным лакеем. Значит ли это, что Эгар просто лицемерит, радуясь возможному наследнику? Или достопочтенный дядюшка ни при чем?