Граф Ормс проявил к его словам живейший интерес.
— Какие же обвинения, достопочтенный? — поинтересовался он, с тем же благодушным видом.
— Будто я покушался на его жену. Но это просто смешно! Я графиню и в глаза-то ни разу не видел. Ну какие у меня могут быть мотивы?
— Вот это я и желаю узнать. — сухо произнес Нортман. — Вы пытались подобраться к леди Арельс через лакея, ее служанку, и даже через лекаря. Не слишком ли много усилий для человека, не имеющего мотивов?
У Диорти дернулась щека.
— Не понимаю, о чем речь.
Старый Ормс еще раз задержал взгляд на Диорти и чуть вскинул бровь.
— Не там вы ищете, граф Арельс. А ведь ответы буквально на поверхности. Внимательно посмотрите на этого человека и тогда сами все поймете. И чем ему не угодила ваша жена, да и вы сами.
В ответ на его слова повисла звенящая тишина. Солдаты молча переглядывались, не решаясь вмешиваться в дела благородных. Диорти растерянно хлопал ресницами. Нортман, вглядевшись в его лицо, пожал плечами.
— Простите, не понимаю вас.
— Ну что же, сын барона даже никого вам не напоминает?
— Нет.
Ормс, казалось, был разочарован.
— Впрочем, вы не знали его в те годы, в которые знал я. — пробормотал он. — И все же, некоторые фамильные черты должны были навести вас на мысль…
— Диорти не состоят в родстве с Арельсами! — торопливо выдохнул Ромул. Однако в его черных глазах теперь отчетливо читался страх. — Мой отец — старый барон. Это подтвердит кто угодно!
Граф Ормс цокнул языком.
— Ваше желание защитить отца, настоящего отца, похвально. Но неужели вы думаете, что он сумеет вытащить вас из тюрьмы, как вытащил Богудса?
От лица Ромула отлила кровь. Подобная осведомленность стала для него сюрпризом. Нортман встряхнул головой, осознав, что окончательно перестал понимать происходящее. Не самое приятное чувство.
— Граф Ормс. — произнес он, пытаясь вернуть контроль над ситуацией. — Насколько знаю, это вы замяли побег Богудса…
— Не замял, а допустил. — невозмутимо отозвался пожилой мужчина. — Как иначе бы я узнал, кто за ним стоит? Хотя, подозрения конечно были… Но одними подозрениями сыт не будешь. Вы не задавались вопросом, граф Арельс, почему Богудс всегда винил вас в смерти вашей первой жены?
— Не только он так считал.
— Разумеется. — терпеливо согласился Ормс. — Только у Богудса были, так сказать, более веские причины. Видите ли, во время допроса он упомянул, якобы ваш дядюшка… младший брат вашего отца, сообщил ему по секрету, будто прежнюю леди Арельс убили именно вы. И что вы лично признались в этом Эгару за бокалом вина.
— Но…
— Зачем ему это, не правда ли? Мне тоже показалось странным. Тем более, я читал ваш доклад о поездке на Актай. И знаю, что когда на ваш отряд напали несколько молодчиков, Эгар героически пришел на помощь. То есть, ваша смерть ему не нужна. Но при этом, ваш дядюшка не только взрастил для вас врага, но даже организовал его побег.
— К чему вы клоните? — не выдержал Нортман.
— Для начала, советую вам еще раз взглянуть на человека, что сидит перед вами. — посоветовал Ормс.
Диорти постарался склонить голову как можно ниже, однако это ему не помогло. Нортман просто ухватил негодяя за волосы и поднес к его лицу свечу. Минута, две, прошли в напряженном молчании.
Мужчина сосредоточенно вглядывался в черты, которые от тусклого огонька казались еще острее. Черные, горящие ненавистью глаза, чуть свернутый набок нос, должно быть, от чьего-то удара. Скулы, линия роста волос. Даже форма ушей не ускользнула от его взгляда.
Но когда на разбитых губах появилась ухмылка, картинка сложилась окончательно. Да с такой ясностью, что Нортман тут же отдернул руку.
— Дядюшка всегда жалел, что у него нет сыновей… — произнес он ошеломленно. — Я же верно понимаю…
— Да, граф Арельс. Такую встречу двух братьев трогательной, конечно, не назовешь. Но я готов руку дать на отсечение, что настоящий отец этого молодчика — Эгар.
— Мой отец — барон Диорти. — упрямо повторил Ромул, но Нортман уже его не слушал. Он смотрел только на Ормса.
— Когда вы узнали?
— Гм… — старый граф почесал в затылке. — Пожалуй, когда вошел сюда. Я очень хорошо знал Эгара в молодости, и не мог не заметить, что они с этим молодчиком на одно лицо.
— Но почему дядюшка не признал его сам?
— Это надо спрашивать у него. Я же могу только предположить, что Эгар не собирался раскрывать родство. Зачем? Ведь если с вами и вашей женой вдруг что-то случится, жизнь штука все-таки непредсказуемая, то у вашего дяди все шансы стать опекуном виконтессы. А потом можно выдать ее замуж за своего сына и, тем самым, преподнести ему Арельсхолм. Тем более титулом, пусть и незакрепленным, он парня обеспечил. А значит, для брака бы даже не потребовалось разрешение короля.