— А потом все равно умерла бы от счастья? — поддела ее девушка, не скрывая иронии.
Лия рассмеялась.
— Ну вот зачем ты так все выворачиваешь. Я же серьезно!
— Я тоже. — улыбнулась Алес. — Кстати, ты так и не сказала, зачем пришла?
Обсуждение исторических хроник затянулось до самого ужина. Алесии оставалось только мысленно похвалить себя за то, что успела зимой прочитать пару книг на эту тему. И за долгие вечерние беседы с эйсой Кэрин. Потому что было бы странно, не знать совсем ничего.
К счастью, Лианну волновала не сама история, а так называемый исторический антураж. Одежда, манеры. Насчет второго Алес просветить ее не могла. Что же касалось первого пункта, тут пригодились бы фамильные портреты. Особенно старые.
Увы… все они хранились в Арельсхолме.
— Мне бы и в голову это не пришло. — призналась девочка. — Когда вернемся в замок, надо будет внимательно их рассмотреть.
— Посмотрим. — уклончиво отозвалась Алесия. Она не хотела заранее ничего обещать.
А «посмотрим» вполне универсальное слово. Его можно понимать буквально. А можно, как неопределенный, отсроченный во времени отказ. Как и «видно будет», и «я подумаю».
Редко кто-то всерьез думает. Чаще всего, это просто нежелание сразу сказать в лицо — «нет».
Алес постаралась отмахнуться от этой мысли. Но в памяти вновь вспыхнуло — «я обдумаю ваши слова». Внутри слабо шевельнулось неприятное предчувствие.
— Если поедем в Арельсхолм, то обязательно посмотрим портреты. — исправилась девушка, решив быть более честной.
Тем более, зная Лианну, она наверняка пропустит «если» мимо ушей. Так и вышло.
— Жаль, что фамильные портреты не пишут в полный рост. Но и по пояс, это же тоже неплохо?
— Я думаю, ниже пояса там только юбки, или штаны. — с деланной серьезностью отозвалась девушка. — Вряд ли кто-то из твоих предков решился бы позировать с голыми коленями.
Лия смущенно хихикнула.
— Конечно же нет, это непристойно! — она на секунду о чем-то задумалась, а потом неожиданно произнесла, — Алес… если я о чем-то спрошу, ты не рассердишься?
Девушка невольно подобралась. Ей никогда не нравились подобные вопросы с подвохом. А еще вспомнились планы, просветить падчерицу насчет детей. Пока она еще не подобрала подходящих слов, но рано или поздно это сделать придется.
— Ты же знаешь, что не рассержусь.
— Ага… — виконтесса поерзала на стуле. — Просто… я иногда задумываюсь… Что непристойного в коленях и плечах? Почему их обязательно прятать под одеждой, а шею или уши — нет?
— Э-эм…
Интересный вопрос. Как ни странно, примерно год назад она тоже задумывалась об этом. Когда привыкала к местной моде. Зачем нужны эти платья в пол, несколько нижних юбок, неудобные рукава?
Как спасение от холода? Но летом-то в этих многочисленных тряпках жарко.
Давление религии?
В том-то и дело, что нет. Церковь здесь стоит особняком, и частной жизни почти не касается.
Может, это заговор производителей ткани? Ну не выгодно им, чтобы люди ходили в шортах и майках. А жаль.
Алесия развела руками.
— Если бы я знала. Сама иногда задаю себе этот вопрос.
Лианна выдохнула с облегчением.
— Значит, я не одна такая.
Это прозвучало так искренне, и так мило, что Алес не смогла удержаться от улыбки.
— Конечно же не одна.
Болтовня с падчерицей приятно разнообразила остаток дня. Алесия даже поймала себя на мысли, что Лианна одна из немногих, с кем можно вот так легко поболтать «ни о чем».
Но даже ради девочки, Алес не собиралась подстраиваться под ее отца. Да, есть женщины, которые всеми силами сохраняют семью ради детей. Однако дети там, как правило, родные. А мужья выбирались добровольно.
Тут же, оба пункта — мимо. Поэтому девушка всей душой надеялась на мирный разъезд. И на то, что граф примет правильное решение. Ну зачем ему под боком навязанная жена?
Увы… Стоило Арельсу вернуться домой, как все светлые надежды пошли прахом.
— Мне нужно несколько дней, чтобы закончить свои дела в столице. — сообщил мужчина, когда Алес выловила его у лестницы, на первом этаже. — Потом я лично отвезу вас с Лианной в Арельсхолм.
Алесия незаметно сжала пальцы. Где-то в глубине души она подозревала, что ответ будет именно таким. Но все же…
— Ваше сиятельство, вы обещали обдумать мои слова и…
— Я их обдумал. — сухо прервал ее Нортман. — И решил, что как моя жена, вы обязаны жить со мной. В замке.
Алес прищурилась. В груди медленно поднималась колючая злость. Пожалуй, еще ни один человек в этом мире так не выводил ее из себя. Или ее раздражает не сам граф, а собственное бесправное положение?