— А больше я вам ничего не должна, граф? — она вложила в слова весь яд, что разъедал ее изнутри.
Но на мужчину это не произвело никакого впечатления. Не понял? Или решил не обращать внимания? По выражению его лица ничего нельзя было разобрать. Тихо выдохнув, Алес постаралась взять себя в руки. Не получилось «в лоб», попробуем добиться своего окольными путями.
— Какие же дела задерживают вас в столице? — на этот раз, в голос не просочилось ничего лишнего. Даже сарказм удалось удержать при себе. — Вы собираетесь лично расследовать покушение? Или жаждете наших совместных выходов в свет?
— Выходов в свет не будет, пока вы… — он скользнул равнодушным взглядом по ее лицу. — Пока вы нездоровы. Всех, кого надо, я уже об этом предупредил.
— Очень предусмотрительно с вашей стороны.
— Что же касается расследования…
Нортман на миг задумался. Он не рискнул второй раз за день наведаться к королю. Зато заглянул к одному из королевских дознавателей, с которым был знаком уже несколько лет. И хоть делом об отравлении занимался совсем другой человек, знакомый все же рассказал обо всем, что знал сам. И даже ответил на некоторые вопросы. Но не на все.
— Я уже знаю про Богудса, графиня. — наконец произнес мужчина. — И даже догадываюсь об истинных причинах его неприязни ко мне. Но чего я никак не могу понять — зачем вы последовали за ним в сад?
— Он сказал, что мне грозит опасность. И обещал рассказать обо всем наедине.
— И вы поверили?
Алесия только развела руками. Сейчас, спустя несколько дней, она и сама понимала, что поступила на редкость глупо. Зная, что у Арельсов есть в столице некий враг, позволила так легко заманить себя в ловушку. Но не скажешь же — понимаю, сама дура.
— Я хотела помочь расследованию.
— Если бы Богудс действительно что-то знал, то обратился бы к королевским дознавателям, а не к вам. — Нортман посмотрел на нее сверху вниз. — Впрочем, большого ума я от вас и не ждал.
— Как вы любезны.
— А еще, до меня дошли слухи, что на приеме у герцога Рельса… — теперь мужчина не отводил взгляда от ее лица. — вы очень мило любезничали с неким виконтом?
Алес чуть изогнула бровь. Мда… Интересно, как на эти слова отреагировала бы Лианна? Заявила бы, что не бывает ревности без любви? Хотя… тут не ревность. А типичное поведение собаки на сене. Мол, мне ты не нужна, но и других не подпущу.
Оправдываться не хотелось.
— До меня эти слухи еще не дошли. Но если дойдут, то с удовольствием доложу вам во всех подробностях. — не удержалась она.
На миг, всего какой-то краткий миг ей вдруг показалось, что этот бесчувственный пень, именуемый графом, сейчас улыбнется. В его черных, как угли глазах, промелькнуло что-то живое, почти человеческое.
Неужели удалось пробить его броню?
— Ваше сиятельство! — вдруг раздалось со стороны коридора.
Для своего появления, экономка выбрала самый неподходящий момент. Лицо графа Арельса вновь превратилось в неподвижную маску.
— Да?
— Простите, если помешала, — смутилась женщина, — Но я должна передать ее сиятельству письмо.
Алесия моргнула. Никаких писем она не ждала. Единственный, кто мог бы ей написать — брат. Но смысл? Виделись же несколько часов назад. А письма из поместья доставляются в дом Лайона.
— От кого?
Экономка пожала плечами.
— Какой-то молодой человек вручил служанке. А она уже передала мне.
Алесии очень не хотелось брать в руки крошечный свиток, который был скорее запиской, чем полноценным письмом. Не нравился ей и ледяной взгляд мужа, пробирающий до костей. Но никаких идей, как выпутаться из идиотской ситуации, на ум тоже не шло.
Мозг, устав от впечатлений дня, собрал свои пожитки в узелок и утопал в закат, сочувственно помахав ручкой. Сообразительность и находчивость, печально вздохнув, последовали за ним.
Осталась лишь только крошечная надежда, что в записке какая-нибудь ерунда. Или доставщик перепутал адрес…
Экономке хватило одного хозяйского взгляда, чтобы улетучиться в сторону кухни. Ей не хотелось лишиться места, узнав слишком много про господские дела.
Сиятельные супруги остались в зале одни. Алес, наконец, справилась с листком. Взгляд скользнул по первым строчкам, и к горлу неожиданно подкатил противный ком. А еще, отчаянно захотелось выругаться.
От Нортмана не укрылась ее реакция.
— Читайте, графиня… читайте вслух.
В комнате было темно. И душно. Воздух, проникавший сквозь приоткрытое окно, абсолютно не нес свежести. Только запах навоза и подгнившей соломы. Где-то вдалеке уныло чирикала ночная птичка.