— Что же касается других ваших, кхм, потребностей… Хочу сообщить, что виконта Сомертона вы больше не увидите. Никогда.
Алес остановилась. Выдохнула. И обернулась с самым невозмутимым выражением лица, на какое только была способна.
— Вы гарантируете?
— Что?
— Вы гарантируете, что этот человек и правда не станет больше докучать мне своим навязчивым вниманием, глупыми записками и как-либо еще? Что ж, рада, что вы хотя бы на это способны.
Кажется, ей второй раз удалось ввести Арельса в замешательство. Тот моргнул. Прочистил горло. А потом произнес банальнейшую из фраз.
— На что?
— Способны защитить меня от чужих посягательств. Уж не знаю, что там себе вообразил виконт, но повода я ему точно не давала.
Нортман пристально вгляделся в лицо жены, пытаясь понять, насколько правдивы ее слова.
— И вам даже не интересна его дальнейшая судьба?
Алес помедлила. Вообще-то, было интересно. И хотелось верить, что парень, несмотря на свое скотское поведение остался жив. Пусть лучше его маленькие бумеранги кармы подпинывают каждый день. Но в то же время, не стоило показывать заинтересованности, которую супруг, по всей видимости, от нее ждет.
— Если честно, то нет. Однако вижу, что вам очень хочется рассказать. Поэтому можете поделиться… Вы его убили?
— Если бы я его убил, то в свете многие начали бы доискиваться до причин. А мне не нужны скандалы, связанные с моей семьей. — хмуро отозвался мужчина, уже жалея, что начал этот разговор. — Я лишь убедил графа Сомертона, отправить сына в одну из самых дальних провинций. Но если виконт появится в столице, ему несдобровать.
— Ммм… Что ж, теперь, когда вы облегчили душу, я могу уйти? Или желаете еще что-нибудь рассказать о судьбе не интересующих меня людей?
Алесия посмотрела на мужа сверху вниз. Однако тот лишь махнул рукой, будто отгоняя назойливую мушку, и отвернулся.
Больше им не о чем было говорить.
И все же, вынужденная изоляция серьезно действовала на нервы. Не зная, куда себя деть, девушка попыталась вновь сосредоточиться на записях. Но ничего дельного на ум не приходило. К тому же, у нее скопился уже целый чемодан заметок. Только какой в них смысл, если под рукой нет ни одного мастера?
А для того, чтобы мастерить самой, нужны материалы. И минимальный набор инструментов.
Так ничего и не написав, Алесия отложила кисть и встала из-за стола. Сделав круг по комнате, она остановилась у окна и некоторое время смотрела на поблекшие деревья и кусты. Еще не желтые, но уже готовые к увяданию.
Так странно думать, что всего год назад она жила одной целью — отомстить барону Кьярти. И хорошо знала, как это сделать. А сейчас… да, она тоже знает, чего хочет. Но нет ни малейших идей, как приблизиться к желаемому даже на шаг.
Словно бьешься даже не в закрытую дверь, а в каменную стену. Изоляция. Зависимость. Навязанный муж. И чтобы избавиться от первого, надо как-то поладить с последним. А чтобы отделаться от последнего, надо придумать, что сделать со вторым.
Девушка коснулась лбом холодного стекла. Знала бы, чем обернется ее месть Карису, плюнула бы на все и лучше занялась бы чем-нибудь другим. Производством халвы, например. Или дрессировкой воробьев. Может, не только голуби способны к переносу писем?
Она вновь скользнула взглядом по пустынной улице.
Жаль, конечно, что нельзя своих голубей взять в Арельсхолм. Но слишком уж велик риск, что граф, если узнает об их предназначении, сразу же свернет птицам шеи. С него станется.
А значит, поддерживать связь с внешним миром не получится и там. Ну… или придется смириться с тем, что супруг будет читать ее письма. И опять же, никакой гарантии, что он станет передавать ответы на них.
Стиснув пальцами подоконник, Алес сосредоточила все свои мысли на том, какие шаги ей следует предпринять.
Возвращение в замок неизбежно. С этим придется примириться. Но есть и плюсы. В отличие от столичного дома, Арельсхолм достаточно большой. А значит, там можно оборудовать себе тайную мастерскую. И попробовать на досуге смастерить что-нибудь самой. Времени явно будет предостаточно.
Второе — надо как-то связаться с Лайоном. Попросить, чтобы на время ее отсутствия он позаботился о поместье. И предупредить, что ничего важного в письмах писать нельзя. Ни про мастеров, ни про изобретения. И уж тем более, про доход. Может, брат и сам об этом догадается, но хотелось подстраховаться.
Только как это сделать? Как?
Решение пришло за ужином. Когда супруг, нарушив свое извечное молчание, вдруг объявил, что через два дня все семейство возвращается в Арельсхолм. Как и следовало ожидать, больше всех обрадовалась Лианна.