Словом, птичка получилась жутковато-симпатичной. Или симпатично-жутковатой. Не суть. Осталось решить — как эффектнее ее преподнести графу?
Изначально девушка собиралась прокрасться в спальню мужа среди ночи и повесить сову напротив кровати. Однако поразмыслив, она пришла к выводу, что это не самый удачный план.
Супруг может проснуться в самый неподходящий момент.
Может, как типичный мужчина, не заметить изменений в интерьере.
А еще, может просто выбросить сову в камин и сделать вид, будто ничего не было.
Вот и как тогда быть? Алес покусала губу, методично перебирая все доступные варианты. И тут ее голову посетила по-настоящему удачная мысль. Ну вот же оно! Зачем вешать сову на стену, когда можно вручить ее лично? Из рук в руки.
Чтобы у супруга даже сомнений не возникло, кого «благодарить» за сей «чудесный» дар.
Это утро началось для графа Арельса гораздо раньше обычного. Нет, в принципе мужчина и сам предпочитал вставать пораньше. Однако никогда еще его не будили столь бесцеремонным образом. Кто-то резко откинул одеяло и едва ли не плюхнулся рядом на кровать.
Рука инстинктивно потянулась к мечу. Потом пришло осознание, что спать с оружием принято в походах. А он дома, в собственной постели…
Нортман рывком сел, открывая глаза.
— Ваше сиятельство! Я так и знала, что вы уже не спите!
Звонкий женский голос резанул по ушам. Мужчина моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд на обладательнице голоса.
— Какого… — начал он, но в этот самый миг перед лицом возникло нечто, что приличными словами не так-то просто описать. Отшатнувшись, граф даже не попытался прибегнуть к литературной лексике. — Это что еще за?!.
Алесия только мысленно присвистнула, почерпнув для себя новый матерный оборот. Не то, чтобы она собиралась его использовать, но в качестве общего развития — почему бы и нет?
Следом у нее промелькнула мысль, что настоящая леди в такой ситуации наверняка бы обиделась. Поэтому девушка поспешно выпятила нижнюю губу и, как только граф прервался на вдох, заговорила:
— Вы… вы не рады моему подарку⁈ — тут не помешало бы добавить в голос слезы, но не так-то просто это сделать, когда с трудом сдерживаешь смех.
— Графиня⁈ — окончательно проснувшись, Нортман устремил взгляд на жену. А вот на то, что женщина держала в руках, смотреть совсем не хотелось. — Это еще что такое? И что вы забыли в моей спальне?
Алес театрально взмахнула ресницами и выставила перед собой сову, как щит.
— Ваше сиятельство… — певуче произнесла она, — Вы же сами сказали, что рукоделие — самое подходящее занятие для благородной дамы. А я… я больше всего на свете желала вам угодить. Поэтому плела день и ночь напролет, чтобы вас порадовать…
— И что же это? — перебил ее граф.
— Сова. В окрестных лесах, должно быть, немало сов. И я подумала, что вам, возможно, будет лестно заиметь свою.
— Мда, графиня. Определенно, это не ваше…
Девушка на секунду растерялась.
— Плетение?
— Думать. — осадил ее Нортман, с трудом сдерживая зевок.
Алесия мысленно чертыхнулась. Ах ты ж! Кто-то на досуге учился язвить? Ну ничего, дорогой супруг, посмотрим еще, за кем останется это «поле боя».
— Фи, как вы не любезны! — фыркнула она, чуть вздернув нос. — А я считаю, что эта замечательная сова очень оживит ваши покои! Надо только найти ей подходящее место. Скажем, над камином? Я ее зацеплю за выступ того щита, и по ночам она будет смотреть, как вы спите?
Прежде чем мужчина успел возразить, Алес соскочила с его кровати и действительно повесила сову на щит. Правда для этого пришлось встать на носочки. Роста хватало едва-едва.
С секунду полюбовавшись, девушка вновь повернулась к мужу.
— Рада, что смогла вам угодить. Но если с ней вдруг что-то случится — не огорчайтесь. Я обязательно сплету еще. Доброй ночи, граф. — она бросила быстрый взгляд в сторону окна, где только-только начинал заниматься рассвет. — Или… доброго утра. — изобразив подобие реверанса, Алесия выскользнула за дверь.
Оставшись один, Нортман сполз обратно на подушки и закрыл глаза. Немного полежал. Потом открыл их.
Сова, висевшая над камином, будто и впрямь разглядывала его, своими красными глазками. Мужчина никогда не боялся птиц, однако конкретно эта вселяла какую-то неясную тревогу. И даже накрывшись с головой Нортман продолжал ощущать ее взгляд.
Какая-то ерунда!
Не выдержав, он сел. И некоторое время разглядывал плетение, убеждая себя, что перед ним обычные узелки. Однако даже эта здравая мысль не могла прогнать беспокойство.