– Нет, Саша, я и сама не знаю куда. Я ничего еще не знаю.
Саша подошел ко мне совсем близко и нежно обнял меня за плечи.
– Мне кажется, что тебе уже пора мне все рассказать. Я не хочу, чтобы ты куда-то уходила. Я хочу, чтобы ты наконец поняла, что я не просто тобой увлекся. Я тебя полюбил. Я хочу знать о тебе все. Я приму тебя любой, какая ты есть. Мне нравится в тебе все. Мне нравится твоя дочь, с которой ты меня еще не познакомила. Мне нравится твой на редкость дурной характер. Когда я вижу тебя, у меня мутнеет рассудок. Я никогда ни в чем не буду тебя упрекать и постараюсь никогда тебе не наскучить. Лера, я никогда никого не любил. До тебя у меня никогда не было женщины.
– У тебя не было женщины?!
– У меня никогда не было женщины.
– На девственника ты не похож… Слишком опытные руки.
– Я имею в виду, что у меня никогда не было настоящей женщины. Наверно, именно поэтому я совершенно не знаю, как себя с тобой вести. Я пользовался услугами проституток. Проведешь с ней какое-то время, и расстаешься, будто ничего и не было. Я никого и никогда не водил в свою квартиру. Я снимал номер в гостинице. Ты первая, кого я пустил в этот дом. Лера, выходи за меня замуж. Я постараюсь сделать тебя счастливой.
Ноги мои подкосились, я села на пол и горько заплакала.
– Это невозможно…
– Почему?
– Потому что я очень плохая… Я дрянь… Ты же сам говорил, что я дрянь.
– Ты очень хорошая дрянь. Родная и нежная…
Он склонился ко мне, и я обхватила его руками.
– Господи, и почему ты не встретился мне раньше? Почему?
– А что было бы раньше?
– Раньше все было бы совсем по-другому. Раньше я была очень хорошая. Ты даже не представляешь, какая я была хорошая.
– А сейчас ты плохая?
– Сейчас я очень плохая!
– Лера, я хочу знать о тебе все.
– Ты уверен, что хочешь знать все?!
– Уверен. Пойдем на крышу.
– На крышу?!
– Ну да. Будем смотреть на звездное небо, пить ликер и говорить. Мне кажется, тебе надо выговориться.
– После этого ты выставишь меня точно так же, как выставлял по утрам из гостиничного номера платных женщин!
– Я никогда не сделаю тебе плохо. Никогда.
– А впрочем, даже если ты меня и выставишь, то будешь прав…
Через полчаса мы сидели на крыше на небольшом пушистом коврике, заботливо постеленном Сашей, смотрели на звездное небо, пили ликер и говорили…
Я рассказала обо всем. О своем детстве, о том, как мы с матерью убирали подъезды, экономили на спичках и ждали, что когда-нибудь нам поможет отец… О том, что в школьные годы я стыдилась своих одноклассников, потому что всегда была плохо одета. Я рассказала ему о нашем маленьком городке и о том, как, забеременев, не стала делать аборт, а родила девочку. Рассказала ему о своей жизни в столице, как я вышла на Стаса и скатилась в настоящую пропасть, запуталась, как паук в паутине. Я проклинала себя за то, что позволила втянуть меня в ту среду, в которой он барахтался сам. Я рассказала ему про Дмитрия, висящего в морозильной камере… Про Сбербанк, про то, как увидела телевизионную передачу и узнала, что сама, не желая того, совершила убийство. Саша напряженно слушал и старался не смотреть мне в глаза. Это был долгий рассказ.
Конечно, были вещи, которые я упустила, не стала говорить. Например то, как разряжала Стаса в машине, а затем этими же самыми бесстыжими губами целовала Александра.
Когда я сказала, что его хотят ограбить в собственном доме, он посмотрел на меня странным блуждающим взглядом.
– Ну вот и все. Вот и все, что ты хотел обо мне услышать.
Я закончила свой рассказ и поняла, что пьяна. Ликер сильно подействовал на меня. Саша молчал.
– Теперь можешь выставить меня за дверь. Чувствуешь, какую змею ты пригрел у себя на груди?!
– Почему ты не согласилась подставить меня своей братве?
– Потому что я тебя люблю. Разве можно подставить того, кого любишь?!
Саша недобро улыбнулся и показал свои белые, ухоженные зубы.
– Ты и в самом деле дрянь!
– А никто и не спорит, – с трудом выговорила я и, сняв кольцо, протянула его Саше.
– А зачем ты его сняла?
– Ведь это подарок…
– Подаришь кому-нибудь другому.
Саша взял кольцо и надел мне его на палец.
– Лера, ты, конечно, редкостная дрянь, но ты нежная дрянь, любимая. Хорошо, что все рассказала. Жаль только, что так поздно. Если бы я узнал об этом раньше, не было бы никакого сберегательного банка… Позволь мне позаботиться о тебе. Мое предложение выйти за меня замуж неизменно. Я же не виноват, что полюбил такую, как ты. Но мне надо знать, ты готова расстаться со своим криминальным миром? Согласна принять мое предложение и выйти за меня замуж?
– Но это невозможно! Через неделю Стас сдаст меня ментам!
– Мы купим твою свободу. Я заплачу, и братва оставит тебя в покое. Я просто тебя куплю.
– Но разве человека можно купить?
– Я неточно выразился. Я заплачу выкуп, и тебя оставят в покое. Так ты пойдешь за меня замуж?
– Саш, но ведь так не бывает…
– В жизни бывает все. Я в этом убедился, когда познакомился с тобой.
Мы занялись любовью прямо на крыше. Я тихонько всхлипывала, и это были слезы безграничного счастья.
ГЛАВА 25
Я проснулась в объятиях Саши, когда уже начало светать – мы уснули прямо на крыше… Приподнявшись, я посмотрела на своего любимого и прошептала:
– С добрым утором.
– С нашим первым добрым утром.
Мы спустились в квартиру, и я услышала, как в моей сумке изводится звонками мобильный телефон. Бросившись к сумке, я поймала пронзительный Сашин взгляд и сказала:
– Саша, я должна ответить. Вдруг это мама или дочь?
– Это не мама и не дочь. Это звонит твой любовник.
– Я должна поговорить. Ты можешь не уходить. Ты можешь слушать.
Посмотрев на табло, я увидела, что номер не определен и с дрожью в голосе тихо спросила:
– Кто это?
– Лера, это Михалыч. Сегодня ночью погиб Стас.
– Что?!
– Сегодня ночью погиб Стас.
– Как?
– Он уснул прямо за рулем. Скажи, ты его вчера видела?
– Он приезжал. Он был на кокаине.
– Стас уже давно не на кокаине. Разве ты не знала? В последнее время он довольно плотно сидит на героине. Говорят, вчера он принял слишком большую дозу, а потом его видели у какого-то ночного магазина на Арбате. Он купил бутылку «Джонни Уокера» и стал пить прямо из горлышка. Короче, напился, уснул за рулем и улетел… Он умер сразу, даже не мучился. Короче, он погиб по собственной вине.
Я слушала Михалыча и не знала, плакать мне или смеяться. Сунув телефон обратно в сумку, я подошла к Саше вплотную и прохрипела:
– Стас умер.
– Какой Стас?
– Тот самый, который вчера приезжал. Он уснул за рулем.
– Поздравляю.
Я улыбнулась, но не выразила особого восторга.
– Тебе его жаль?
– Просто мы долгое время были вместе… Я вспоминаю, как он вчера на меня смотрел, когда мы с тобой уходили… Будто прощался. Он будто что-то чувствовал… Говорят же, что бывает предчувствие смерти.
– Ты не ответила на мой вопрос. Тебе его жаль?
– Нет. Но он же все-таки человек…
– Он не человек. Он нелюдь. Человек был тот, который висел на крючке морозильной камеры, людьми были и те двое, ни в чем не повинные сотрудники сберегательного банка. Их жаль. Их по-настоящему жаль, но не его…
Саша нежно прижал меня к себе и поцеловал в затылок.
– Ну вот и все. Успокойся. Самое страшное уже позади. Теперь ты должна зажить новой жизнью. А сейчас извини, мне нужно срочно сбегать в свой ломбард. Это на час, не больше. Ты не будешь скучать без меня?
– Я могу приготовить тебе завтрак.
– Мы закажем еду в ресторане. А завтра должна выйти с больничного домработница.
– Какая домработница? Я могу делать все сама.
– Нет, дорогуша, разреши мне о тебе позаботиться.
Одевшись, он чмокнул меня в щеку и ушел. Я принялась бродить по большим комнатам и заглянула в его кабинет, в котором не была раньше. На большом старинном дубовом столе лежала целая кипа бумаг, газет, счетов. Рядом с компьютером стоял совсем маленький магнитофон, напоминающий диктофон. На магнитофоне горела красная лампочка. Я нажала кнопку – просто так, из женского любопытства.