Гарри стиснул зубы, когда Нелл без звука свернула шаль и поспешно вышла на улицу. Он вознамерился последовать за нею.
Тётушка цепко ухватила его за рукав.
– Ты не можешь сейчас уйти. Это будет чересчур заметно. Эта женщина – та самая ужасная выскочка, о которой я упоминала тебе на днях. Припоминаешь?
Нелл вернётся, уговаривал себя Гарри. Она вышла, чтобы принести другую шаль для этой коровы. Он сможет поговорить с ней позже, а пока следует немного успокоиться. В какой–то момент его одолело огромное желание удавить ту женщину. За то, что она говорила с Нелл подобным образом. Он позволил тётушке усадить его подле себя.
Дама с напыщенным видом приглаживала свои юбки, удовлетворённо осматриваясь вокруг. Её взгляд задержался на Гарри. Не отводя от него глаз, она провела пальцем вдоль выреза декольте, открывавшего внушительную грудь, в глубокой ложбинке которой покоился крупный сверкающий драгоценный камень.
Его тетя резко и шумно вздохнула.
– Внешность этой женщины говорит сама за себя! При дневном свете она выглядит на все сорок. Гарри, ну неужели ты в самом деле не сохранил в памяти ту историю?
Гарри смутно припомнил рассказ о какой–то весьма пренеприятной особе, но его тётку слишком многое возмущало и оскорбляло. Леди Госфорт любила поболтать: все истории перемешались в его голове. Теперь же он сожалел, что так невнимательно слушал её.
– Напомните мне, – попросил он, не отрывая взгляда от входа.
– Она называет себя миссис Бисли. По слухам, она богатая вдова, её покойный муж был колбасником, но она старается держать это в тайне. Будто её не выдает каждое слово, что она произносит, – тётушка Мод снова фыркнула.
– Это та дама, что уронила шаль? – спросил Гарри небрежно. Он ощутил, как тётя повернула к нему голову и уставилась на него, но решил это проигнорировать.
– Она вообще не роняла её, – подруга тётушки, леди Латтимер, наклонилась к ним поближе. – Я сама всё видела. Эта женщина бросила её на пол преднамеренно, чтобы несправедливо выговорить леди Элен.
Гарри сжал кулаки и вынудил себя проговорить обманчиво любопытствующим тоном:
– Леди Элен?
Его тётя кинула на него задумчивый взгляд.
– Да, её компаньонка. Леди Элен Фреймор, дочь опозоренного графа Дентона, который, проиграв всё своё состояние, покончил с собой. Девочка слишком бедна и слишком наивна, чтобы заполучить себе мужа, который бы не обратил внимания на скандал, устроенный её отцом. – Леди Госфорт бросила на разодетую женщину пренебрежительный взгляд. – Скверное, вульгарное существо! Ей просто было лестно заполучить дочь графа в своё полное распоряжение, и теперь она не даёт бедной девочке ни минуты покоя.
– Как она это терпит? – пробормотал Гарри.
Тётя Мод бросила на него еще один проникновенный взгляд и мягко произнесла:
– Никто из нас с ней не разговаривал. Миссис Бисли не допускает подобного, но девушка, кажется, относится ко всему довольно спокойно.
– Она, должно быть, весьма простодушное создание, – высказалась леди Латтимер. – Миссис Бисли умаляет её достоинство каждым словом, и всё же леди Элен ни разу даже ухом не повела. Она всегда улыбается, а бесконечные оскорбления соскальзывают с неё, словно вода с утиных перьев. – Она покачала головой. – Ни одна женщина с сильным характером не допустила бы того, чтобы особа, стоящая ниже её по социальному статусу, говорила с ней подобным образом.
– Она совсем не простодушна, – возразил Гарри, в то время как тётушка, поблескивая глазами–бусинками, пристально вглядывалась в него, и прибавил: – Во всяком случае, мне она такой не показалась… исходя из того, что я только что увидел…
Тётушка уставилась на него помрачневшим взглядом и сказала раздражённо:
– Ну, конечно же, она не такова. Особенно, исходя из того, что ты увидел сейчас.
Не придав большого значения пронзительным взглядам тётушки, Гарри внимательно осмотрел зал. Ему необходимо переговорить с Нелл где–нибудь наедине, безо всех этих всевидящих глаз.
– Полагаю, она отчаянно бедна, – беспечно продолжала леди Латтимер, не подозревая об обуревавших Гарри тщательно скрываемых эмоциях. – Возможно, у бедняжки, кроме титула, нет ни единого пенни.
Гарри приметил две двери в дальнем конце галереи и поднялся, сказав:
– Прошу извинить меня, тётушка Мод, леди Латтимер, мне необходимо… – и зашагал прочь, намереваясь кое–что выяснить.