Как оказалось, чутье его не подвело. А жаль.
13-ого числа (как символично!) вместо записи последнего трека, “Эриния” отправилась на своем микроавтобусе, со всей своей аппаратурой, в съемочные павильоны. Жека хотел было напроситься с ними, но в итоге решил остаться на студии поработать над сведением звука.
Режиссер, Владимир Савенков, выглядел типично и обыденно - высокий и тощий, с недельной щетиной на лице, взлохмаченными волосами и модными очками на носу и неизменной кружкой-термосом в руке. На вид ему можно было дать как 25, так и 45, ибо казался он помятым, как будто после знатной такой тусовки. Но глаза смотрели пытливо и немного лихорадочно блестели.
- Ну что ж, товарищи, попробуем поработать? - спросил он глухим тихим голосом, пожав всем мужчинам руки, - Переодевайтесь, в гримерке вас уже ждут, боевая готовность через час. Не задерживаемся.
- Как насчет прогона? - недовольно поинтересовался Марк.
Глаза режиссера сквозь стекла очков сверкнули.
- Будет вам прогон, коль с ходу не справитесь. И пробные дубли, и репетиции, и торт с блинами и икрой. Еще вопросы? Нет? Тогда переодеваться!
Бухтение Марка продолжилось и в гримерке. И костюм ему жмет, и грим щиплет, и девочка-парикмахер слишком сильно волосы дерет. Ну принцесса прям, ей богу! В итоге он так наорал на визажиста, что та в слезах унеслась прочь, а мужчины уставились на гитариста удивленными взглядами.
- Брат, что, климакс подобрался незаметно? - спросил Павел своим привычным насмешливым тоном.
- Пошел в жопу! - огрызнулся Марк, встал и пошел в сторону выхода из павильона.
- О как! - пораженно выдохнул Паша, почесав затылок.
- Что это с ним? - прищурившись, спросил Иван.
- Есть одна мыслишка, - ответил гитарист, - Но как-то… Блин… Смешно это, что ли…
- Что за мыслишка?
- Ой, да ладно, что я, как старая перечница, буду слухи разносить? Отвалите. Пойду покурю.
- А макияж?! - воспротивилась девочка, что в этот момент наносила грим на его лицо.
- Милая моя, три минуты, - он обаятельно улыбнулся ей, - Три минуты и я весь твой. Видишь, у нас тут бунт на корабле, пойду рею приготовлю.
“Ясно-ясно”, - подумал про себя Арапов. Пойдет сейчас за Марком вслед и, возможно, попытается его урезонить. Настроение настроением, но работу никто не отменял. Придется платить неустойку, если съемки клипа не уложатся в срок.
Когда плачущая девушка успокоилась и вернулась к ним, то сразу принялась за грим Арапова. Тот молча, но ободряюще улыбнулся ей. Девушка благодарно кивнула в ответ и продолжила сосредоточенно заниматься своим делом.
Паше вернулся с Марком только минут через пятнадцать, а не через обещанные девушке три. Марк выглядел все так же хмуро, но хотя бы не открывал свой рот для очередной порции злостных матюков. Его грим закончила уже другая визажист, а потом их отправили на съемочную площадку.
Съемки клипа - это не выступление на сцене. Но Арапову с его опытом работы в театре было вполне комфортно, в отличие от остальных. Удобно ему было и в своем специфическом костюме - для концертов он еще и не в то обряжался. Пашка и Дрон по своему обыкновению были на позитиве и то и дело перебрасывались шуточками, потому с ними никаких проблем не было. А вот из Ивана актер был так себе - дубли приходилось повторять один за другим, пока не получалось что-то стоящее.
Но больше всего проблем доставлял именно Марк. Временное успокоение прошло и он снова начал бухтеть по делу и без оного. Савенков закипал просто на глазах и в итоге, смачно выматерившись, объявил перерыв. После всего трех часов съемок.
Правда, если остальные спокойно пошли к своим стульчикам, чтобы посидеть, отдохнуть, да подправить грим, Марка остановил режиссер и стал что-то с крайне недружелюбным выражением лица втирать. О, этот вид Арапов знал - не раз видел его у режиссера своего музыкального театра. Сам не раз вызывал у того приступ гнева, когда, не совсем поняв своего персонажа, пытался играть на “авось”.