И все-таки ему самому было некомфортно в тот вечер. Они почти не разговаривали с Алиной, и странные мысли все крутились в его голове и крутились, надоедая своей назойливостью.
Ситуацию усугубляло и то, что на репетициях то и дело заводился разговор об отце и дочери Багунских. Оказывается, ребята регулярно, хоть и не полным составом, но наведываются к ним в гости, и потому в полной мере могут оценить дружелюбие этих людей. То и дело всплывают какие-то шуточки, которые, как оказывается, выдает именно Анжела, Марк с плохо скрываемым наслаждением говорит о ее музыкальных и читательских пристрастиях и восхитительных кулинарных способностях. Это раздражает и одновременно привлекает Арапова, и тот, стараясь не показывать своей заинтересованности, прислушивается к разговорам. Все члены группы как один положительно отзываются о девушке, чувствуется необыкновенно быстро развивающаяся привязанность к ней. А Александр… Что ж… Он молчит. И продолжает слушать.
И даже не удивляется, когда однажды она снова появляется на студии. Он продолжает играть роль неприступного и вечно недовольного парня, но при этом не может удержаться и внутренне умиляется. Как она трогательно забавна и нелепа в этом старомодном офисном костюме из твида. На носу смешные очки, а волосы собраны в тугую гульку. То, как тепло она здоровается и общается с мужчинами, которые, между прочим, гораздо старше ее, вызывает уже неподдельную волну негодования, но Арапов не вмешивается. До поры до времени.
После записи он быстро выходит вслед за Анжелой и налетает на нее с абсолютно тупыми вопросами. А все почему?
В момент, когда она сняла очки и стала вытаскивать из волос шпильки, чтобы потом невероятно обворожительно тряхнуть ими, его поглотил ни с чем не сравнимым восторг. И гнев.
Господи, какая же она все-таки милая! Нет… даже не так… Несомненно, она очень красива, кукольные черты лица просто притягивают к себя взгляд и даже заставляют задержать дыхание. Но ведь Александр видел много красивых женщин, и его собственная жена была просто божественно прекрасна.
Просто у этой девушки была совершенно иная красота. Не величественная, не оглушающая и не заставляющая терять рассудок, нет. Мягкая и нежная, теплая и словно светящаяся изнутри. Так и хотелось протянуть руки, чтобы, как можно аккуратнее касаясь тонких черт, почувствовать под пальцами не фарфоровый холод куклы, а теплую и нежную кожу.
Анжела словно не осознавала своей притягательности для мужчин. На самом деле, чего бы он там себе не додумывал, она не флиртовала и не кокетничала с ними. Он видел, как девушка общается с отцом - почти так же. Весело и беззаботно, все время беззлобно посмеивалась и без стеснения показывала все свои чувства и эмоции.
В коридоре он силой заставил себя не протянуть к ней руку и крепко сжать, чтобы ощутить в ладонях хрупкое и, несомненно, очень нежное тело. Несмотря на кажущуюся худобу, ему мнилось, что девушка очень мягкая и приятная на ощупь.
Когда Арапов практически накричал на нее, невероятно несчастный и ошеломленный взгляд девушки сразил его наповал. Она не оправдывалась, не плакала, но боль, заплескавшаяся в глубине ее ярких глаз, заставил задохнуться.
В тот вечер он почувствовал злое и мрачное, но удовлетворение. Он определенно напугал ее до дрожи в коленках. И теперь она наверняка не будет мешаться под ногами.
***
Как бы не так!
На следующий день она явилась на концерт и, черт возьми, не в кедах и джинсах, или страшном твидовом костюмчике.
Она, дьявол ее дери, оделась так, что, наверняка, каждый мужчина в этом проклятом клубешнике захотел ее до судорог в чреслах.
Зачем?! Ну зачем она это сделала?! Еще и приперлась перед выступлением в гримерку, чем совсем выбила почву из-под его ног. Руки так и чесались схватить ее и выкинуть вон не только из помещения, но из этого клуба в общем, да еще и приказать охраннику никогда ее больше не подпускать ближе чем на 15 метров.
Это платье… Оно облегало ее как вторая кожа. Да еще и голые плечи, не угловатые, как у подростка, а по-женски округлые и мягкие.
Она и правда не школьница. Слишком женственная фигура. Оказывается, у нее была и грудь, и упругая плотная задница, и округлые бедра. Все такое плавное и гармоничное, что рот сам собой наполнялся слюной, будто перед ним было не женское тело, а самое вкусное и изысканное в мире блюдо.