— А если такие знания запрещены? — спросил Векс у нее за спиной.
Кинсли ахнула, ее сердце подскочило к горлу. От неожиданности она выпустила книгу из рук. Та захлопнулась и упала, и Кинсли потянулась, пытаясь поймать ее, но преуспела лишь в том, что потеряла равновесие. Ее нога поскользнулась на перекладине, и она, не сумев ухватиться за лестницу руками, опрокинулась назад.
Вместо твердого, неумолимого пола, ее падение было остановлено сильными руками Векса, одна из которых оказалась у нее под плечами, а другая — под бедрами. Они едва прогнулись под ее весом, сдвинувшись ровно настолько, чтобы мягко остановить ее. Она рефлекторно вцепилась в него, схватившись за обнаженное плечо.
Конечно, он был без рубашки.
Векс прижал Кинсли к груди, его глаза пылали, глядя сверху вниз.
— Тебе действительно нужно прекратить это делать, — сказала она, задыхаясь.
Уголок его рта приподнялся.
— Вряд ли я могу брать на себя вину, когда ты продолжаешь бросаться в мои объятия.
Кинсли усмехнулась.
— Я не бросаюсь на тебя.
— И все же ты здесь, мой лунный свет.
Он отскочил от лестницы и закружился по комнате, все быстрее и быстрее, отчего голубая юбка ее платья вспыхнула и затрепетала.
Смех лился из нее, пока он танцевал и раскачивался. Его алые глаза горели — единственное, что оставалось неизменным, пока мир кружился вокруг нее с восхитительной, головокружительной скоростью. Его взгляд был ее опорой, ее равновесием, ее якорем. Ее утешением и ее радостью.
Наконец, он замедлил шаг и склонился над ней. Выражение его лица стало серьезным, когда он изучал ее лицо. Не говоря ни слова, он накрыл своими губами ее рот, заявляя на нее права поцелуем более глубоким и осмысленным, чем она могла ожидать после того причудливого танца.
Кинсли закрыла глаза, положила руку ему на лицо и потянулась навстречу поцелую. Их губы ласкали друг друга, а языки танцевали совсем по-другому, разжигая искру желания в ее сердце.
Прерывисто дыша, Векс прижался своим лбом к ее.
— Видишь, Кинсли? Есть награда, которую можно получить, бросившись мне на шею.
Кинсли улыбнулась, открывая глаза.
— Я упала.
— Как бы ты это ни называла, Кинсли, результат неизменен. Ты в моих объятиях.
— Ты разыскал меня только для того, чтобы предаться со мной порочным утехам? — она запустила пальцы в его волосы. — Потому что, если это так, я не возражаю.
— Должны ли мы уйти? — спросила Эхо.
Кинсли повернула голову и увидела три огонька, плавающих рядом со столом, на котором она сложила интересные книги, что нашла сегодня. Рядом с этой стопкой стояла зеленая бутылка вина, пара простых бронзовых кубков и тарелка с нарезанными фруктами и сыром, которые Векс, должно быть, поставил на стол, пока она отвлеклась.
— Это полностью зависит от текущих аппетитов моей пары, — хрипло ответил Векс, уткнувшись носом в ее шею.
От его голоса у нее затрепетало в животе, а кожу покалывало. Но как бы сильно она ни хотела насладиться сексом с ним прямо здесь, прямо сейчас, она знала, что, начав, они уже не остановятся. Все остальное будет забыто, включая книги, которые она отложила, чтобы дать ему прочитать, и еду, которую он только что принес.
Разве это было бы так уж плохо?
Возможно ли было жить исключительно сексом?
Теперь я бессмертна…
Боже, Кинсли, прекрати это!
— Нет! Вы трое остаетесь, — Кинсли строго посмотрела на Векса. — Время рассказывать истории.
Он усмехнулся.
— Как прикажешь, любовь моя.
Прижимая ее к себе, он отпустил ее ноги и позволил ей медленно скользнуть вниз по его телу. Это действие стимулировало чрезмерно чувствительные соски Кинсли и вызвало дрожь удовольствия. Хотя прошло всего несколько мгновений, она уже задыхалась и вцепилась в его предплечья, когда ее ноги коснулись пола.
С усмешкой Векс наклонился к ней и прошептал.
— Мы все еще можем отослать их.
— Дразнишь, — Кинсли игриво подтолкнула его плечом. — Ты же знаешь, огоньки любят истории так же сильно, как и я. И мы не должны допустить, чтобы еда пропала даром.
Не сводя с него глаз, Кинсли понизила голос и провела кончиком пальца по его нижней губе.
— У нас есть вся ночь для… других занятий.
Векс задумчиво, соблазнительно промурлыкал и поймал ее руку, удерживая ее на месте, когда запечатлел поцелуй на ее пальце.
— Сумерки не могут наступить достаточно быстро, — он отпустил ее руку и отступил на шаг. — Покажи мне, что возбудило твое любопытство сегодня.
Сопротивляясь искушению притянуть его обратно к себе, Кинсли подошла к столу и указала на небольшую стопку книг, которые она собрала.