Летняя зелень уступила место коричневым, красным, желтым и оранжевым оттенкам осени. Мягкий золотистый свет струился сквозь верхушки деревьев, заливая лесную подстилку, которая была покрыта густым ковром из опавших листьев.
С неба посыпались новые листья, лениво опускаясь на землю с тихим шелестом и шуршанием. Ни один уголок леса не остался неизменным — ни мох, ни лишайник, ни дерево, ни кустарник, ни трава, ни папоротник. Цвета, которые так долго существовали только в памяти Векса, теперь окружали его, оживленные солнечным светом, который он никогда бы не смог вынести, будь он настоящим.
Солнечный свет, который он никогда бы не смог оценить, если бы не его пара.
— Векс… — выдохнула Кинсли, отодвигаясь от него, чтобы осмотреться. Она подняла руку, и один из иллюзорных листьев опустился ей на ладонь, ярко-красный на фоне ее бледной кожи.
— Осень в это место не придет, поэтому я принес ее тебе, — сказал он. — Иллюзия, да… Но она твоя, любовь моя.
— Я… я не знаю, что сказать, — она посмотрела на него с широкой, сияющей улыбкой. — Спасибо. Это прекрасно.
Огоньки образовали кольцо с Кинсли в центре. Они быстро кружились, поднимая с лесной подстилки опавшие листья, которые разноцветным вихрем вились вокруг Кинсли. Она рассмеялась и раскинула руки, кружась на месте, а листья и огоньки танцевали вокруг нее.
Тепло разлилось по груди Векса, пока он наблюдал. Все это время он ошибочно принимал это царство за весь свой мир, но правда была прямо здесь. Кинсли и огоньки были его миром, всем для него. Его самые дорогие друзья и его прекрасная пара. Его клан, его семья. Больше ничего ему не было нужно.
Кинсли встретилась с ним взглядом. Так много всего произошло между ними в тот момент, больше, чем можно было передать словами.
Любовь.
Она здесь, и он мог ясно ее видеть. Чувствовать.
А затем она улыбнулась, вышла из вихря листьев и взяла его за руку.
— Присоединяйся к нам, Векс.
Векс притянул ее к себе. Глаза Кинсли вспыхнули, и ее улыбка стала шире, когда она положила руку ему на плечо. Обхватив ее за талию, он закружил ее по лесной подстилке. Ветер летал вокруг них, неся потоки ярких листьев по извилистым спиралям, которые наполняли воздух красками, когда он танцевал со своей парой в лучах иллюзорного солнечного света. Все это время он не сводил с нее глаз, наблюдая, как они искрятся от радости. Все это время его сердце колотилось в груди.
Огоньки летали вокруг них, смеясь и развевая волосы Векса и Кинсли, и она смеялась вместе с ними, прежде чем они улетели на деревья.
Кинсли наблюдала за огоньками, пока они не скрылись из виду.
— Они счастливы.
— Так и есть, — сказал Векс.
Кинсли подняла на него глаза.
— И ты тоже.
— И я, — он замедлил шаг и остановился.
Падающие листья зашуршали по лесной подстилке вокруг них.
— Что насчет тебя, мой лунный свет? — отпустив ее руку, он провел тыльной стороной пальцев по ее нежной щеке. — Ты счастлива?
Она обхватила его подбородок руками, приподнялась на цыпочки и запечатлела поцелуй на его губах.
— Я счастлива, как никогда в жизни, — она погладила его по щекам большими пальцами. — Я люблю тебя.
Прислонившись лбом ко лбу Кинсли, Векс закрыл глаза и обнял ее.
— И я люблю тебя.
Он не знал, как долго они так стояли, да и ему было все равно. Он с радостью остался бы так навсегда, не думая ни о чем другом.
Но тишину их объятий нарушил далекий звук, неуместный звук, который слишком часто преследовал его за время долгого заключения.
Звук голосов из другого мира.
Его уши дернулись. Открыв глаза, он поднял голову и прислушался. Как всегда, голоса были приглушенными, как будто слышались из-под воды. Они что-то кричали, их слова были неразборчивы, но почему-то пугающе знакомы.
Кинсли опустила руки ему на плечи.
— В чем дело?
Огоньки вернулись и зависли поблизости, их призрачный огонь неуверенно мерцал.
— Что случилось? — спросила Кинсли, нахмурив брови.
Голоса раздались снова, ближе, но не отчетливее. Ее глаза расширились, когда она сделала шаг в сторону от Векса.
— Это… люди?
Он кивнул.
— В твоем мире.
— Мы должны перейти, маг? — спросила Тень.
— Да, но не медлите. Я бы не хотел, чтобы вы истощали себя без необходимости.
Огоньки склонили головы. Их очертания замерцали, подернулись рябью и, наконец, исчезли, оставив после себя только пустоту. Хотя за прошедшие годы они много раз благополучно возвращались из этого путешествия, Векс не мог избавиться от беспокойства, не мог избавиться от смутного ощущения пустоты, возникавшего в отсутствие огоньков.