Через две недели после того, как она вернулась в этот мир, отец и тетя Кинсли были вынуждены уехать. Они провели месяцы вдали от своей жизни. Слезы, которые Эйден Делани пролил при прощании, чуть не сломили Кинсли. Он крепко обнял ее, прежде чем они с тетей Сиси сели в машину и отправились в долгий путь в Лондон.
Мать Кинсли не уехала с ними. Волшебство это или нет, но Эмили Делани не собиралась оставлять свою беременную дочь одну в такой глуши. К счастью, ее компания позволила ей возобновить работу графическим дизайнером удаленно, несмотря на разницу во времени между Соединенным Королевством и Тихоокеанским Северо-западом.
Каждый день огоньки передавали сообщениями между Вексом и Кинсли. Они рассказывали ей о его тревоге, волнении, решимости и любви. Она разговаривала с ним, желая, чтобы он услышал ее голос, даже если он не мог ее понять. Но Кинсли никогда не признавалась в своем беспокойстве. Оно засело у нее в голове, когда девять недель беременности превратились в десять, затем в одиннадцать, а теперь и в двенадцать.
Она не могла избавиться от этой тревоги, но и не позволила взять над ней власть. Одна простая, мощная мысль — одно непоколебимое убеждение — подавляло любые сомнения.
Наш ребенок будет жить.
Двенадцать недель позади, и еще много впереди. Двенадцать недель, прожитых день за днем. И еще двадцать восемь предстоит прожить так же — день за днем.
Именно тогда ей поступил неожиданный звонок. Мать, увидев имя вызывающего абонента на телефоне Кинсли, уже собралась отклонить вызов, но Кинсли ее остановила.
Она ответила на звонок и поднесла трубку к уху.
— Кинсли?
Слышать голос Лиама впервые за столь долгое время было странно… разочаровывающим. Все, что она ожидала почувствовать, отсутствовало. Она почувствовала просто… ничего.
Без всякого поощрения с ее стороны, он продолжал и продолжал говорить о том, как был обеспокоен, о том, что в глубине души он знал, что с ней все хорошо, потому что он просто не мог представить жизнь без нее.
И она была с ним честна. Она поздравила его с прекрасной семьей, его прелестным ребенком. Она сказала ему, что рада, что он счастлив, и сказала, что сама она не была счастлива очень, очень долгое время. Что он причинил ей очень, очень глубокую боль. Что он бросил ее. И она указала на то, что для кого-то, кто утверждал, что не может представить жизнь без нее, он действительно, казалось, не заметил, как сильно она отдалилась за последние несколько лет.
Он на мгновение замолчал, а когда заговорил снова, его голос был хриплым и невнятным.
— Мне жаль. Я знаю, после всего, через что я заставил тебя пройти, это мало что значит, но это так. Ты никогда не заслуживала той боли, что я тебе причинил.
Кинсли слышала так много извинений от него за эти годы. Раньше она никогда не находила в них смысла, и ничего не изменилось. Но ей не нужен был смысл в словах Лиама. Не нужна была его искренность. Она ни в чем не нуждалась и ничего от него не хотела.
— Я знаю, ты хотел бы поддерживать связь, но чтобы между нами ни было, все кончено.
— Кинсли, пожалуйста. Мы все еще можем быть друзьями.
— Нет, Лиам, — ответила она мягким тоном, которым бы гордилась Тень. — Я потеряла своего друга много лет назад. До свидания.
После звонка она почувствовала себя немного легче, немного менее обремененной. За время, проведенное с Вексом, она отпустила Лиама и почти не думала о нем. Но, наконец, сказав ему все это, наконец-то заступившись за себя после стольких лет попыток сохранить мир, она почувствовала себя хорошо. Это было… завершением.
Кинсли довольно быстро — и счастливо — перестала думать о нем.
Как ни странно было жить с матерью после долгих лет вдали от дома, Кинсли привыкла к рутине общения с Эмили. Каждое утро они вместе готовили и съедали завтрак, в хорошую погоду совершали прогулку по грунтовой дороге или берегу озера, наслаждались обедом и вечерним чаем. Они вместе разгадывали головоломки, играли в несколько старых настольных игр, которые хранились в одном из шкафов коттеджа, и разговаривали больше, чем когда-либо за последние годы.
Кинсли не так часто снимала свои походы и исследования, как планировала, но она по-прежнему вела блог, занималась скрапбукингом и поддерживала связь со своей аудиторией. И она занялась другим ремеслом, которым увлекалась в детстве, и которое нравилось ее подписчикам.
Она начала делать маленькие лесные декорации и сказочные домики, используя предметы из окрестных лесов — веточки и кору, камни, мох и орехи, а также листья и цветы, которые они с матерью сушили и прессовали. И Эмили время от времени присоединялась к ней, находя удовольствие в чем-то новом для себя.