— Не уходи, — выдохнула она.
Напряжение пробежало рябью по нему, заставляя крылья дрожать. Он подошел к Кинсли сзади, положил когтистые руки на край ванны по обе стороны от ее головы и склонился над ней. Его волосы рассыпались вокруг, и в создаваемых ими тенях его пылающие малиновые глаза очаровали ее.
Сквозь зубы он прорычал:
— Не уйду.
Желание вспыхнуло в ее сердце, когда она посмотрела на него. Его пряный, древесный аромат усилился, и Кинсли жадно вдохнула. Она мяла свою грудь, пощипывая и покручивая затвердевший сосок и посылая вспышку удовольствия прямо к клитору, который она продолжала поглаживать. Ее кожу покалывало, когда эти ощущения нарастали, затягивая все туже и туже, и пустое давление внутри нее увеличивалось. Она уперлась пальцами ног в ванну и застонала.
Когти Векса царапнули кварц. Его алые глаза, горячие и дикие, впились в нее.
Кинсли ускорила движения. Ее таз раскачивался, вода плескалась о стенки ванны. Она прерывисто дышала. По мере того как Кинсли подбиралась все ближе и ближе к этой вершине, ее тело дрожало, кожу покалывало, а лоб хмурился.
— Векс, — прохрипела она, когда удовольствие, свернувшееся клубком внутри нее, прорвалось наружу. Ее тело напряглось, и она вскрикнула, сжимая бедра вместе и удерживая руку на месте, когда лоно сжалось. Волны ощущений захлестнули Кинсли, но она продолжала ласкать себя.
Обнажив зубы, Векс обхватил ее подбородок рукой и приблизил свое лицо к ее лицу.
— Я не клялся в этом своим настоящим именем.
Он прижался губами к губам Кинсли.
Он заглушил ее крики, перехватил дыхание, и она закрыла глаза и уступила ему. Его поцелуй был ненасытным, требовательным, диким, доставляющим удовольствие, которое только усугублялось его похотливостью. Его клыки царапнули ее губы, когти укололи щеки.
Векс поглощал ее.
А потом он исчез.
Кинсли вскрикнула и развернулась, расплескивая воду по полу. Его нигде не было видно. Только стойкий запах и пульсирующее воспоминание о его губах на ее доказывали, что он вообще был там.
Она прижала дрожащие пальцы к губам.
Он прикоснулся к ней. Он… поцеловал ее.
Я не клялся в этом своим настоящим именем.
Нет, он ведь не клялся не прикасаться к ней своим настоящим именем, не так ли?
— Ты играешь в очень опасную игру, Кинсли…
И ставки оказались намного выше, чем она думала. Она боялась, что на кону была не только ее жизнь,… но и ее сердце.
ГЛАВА 19
Векс захлопнул дверь, оперся на нее руками и наклонился вперед, склонив голову. Его крылья непроизвольно сжались и расправились.
Он скрючил пальцы, вонзив когти в дерево.
— Ты проклятый дурак.
Боль в паху стала такой невыносимой, что угрожала поглотить его. С каждым ударом сердца член пульсировал, сражаясь с узостью брюк. С каждым ударом сердца его потребность становилась все болезненнее.
Он оттолкнулся от двери и поспешил вниз по ступенькам в лабораторию, прижав руки по бокам. Он прошелся вдоль стен, проходя мимо полок, заполненных зельями и реактивами, безделушками, горшочками, баночками и бутылочками.
Его быстрые шаги старались соответствовать ритму колотящегося сердца. Каждый шаг эхом отдавался по комнате, перерастая в грохот, который был подобен удару тарана по воротам самообладания.
Защита Векса была разрушена. Он не смог отразить еще одну атаку.
Когда-то прелюбодеяние было для него не более чем развлечением. Источником мимолетного удовольствия, временного удовлетворения. Кратким отвлечением от работы. Он никогда не предавался подобным желаниям, потому что никто никогда не пробуждал их в нем. И после того, как королева взяла его…
Он не испытывал возбуждения с тех пор, как был проклят. Он не жаждал секса, не хотел его, изо всех сил старался не думать о нем. Он не доставлял себе удовольствия, не получал разрядки. Внимание королевы навсегда отбило у него желание.
По крайней мере, он так думал.
Кинсли доказывала, что его желания не умерли. Они просто прятались, накапливаясь в течение бесчисленных лет, ожидая ее. Теперь они были слишком сильны, чтобы он мог им сопротивляться.
Зарычав, он сжал кулаки. Его когти впились в ладони так глубоко, что потекла кровь.
Боль — это отвлекающий фактор.
И это было именно то, в чем он нуждался — отвлечься от всех своих мыслей, чувств, желаний.
Мерцающий голубой огонек промелькнул на периферии зрения и завис там, не отставая от него.